— Тогда пойдем со мной, там уже очередь. Я с трудом терплю.
Со странной опаской оборачиваюсь и вижу нескольких девушек, столпившихся в хвосте самолета. Киваю подруге в знак согласия и отстегиваю ремень дрожащими руками. Саша проходит вперед, а я медленно следую за ней, бросая на сидящих пассажиров настороженные взгляды. И когда мы подходим к очереди в туалет, я с непониманием пялюсь в затылки чужих людей, пытаясь отыскать преступника.
— Так, что такое? — обращается ко мне Саша. — Тебя тошнит?
— Я… Странно… — Мямлю как дура, пытаясь понять, куда же делся мой кошмар наяву. — Здесь был человек, то есть он есть, я уверена…
— Так, что же случилось, Лер?
— Ты не поверишь мне, но в этом самолете есть очень и очень плохой человек, который…
Я едва не давлюсь собственной слюной, когда тот, кого я так пытаюсь отыскать, выходит из туалета и тут же кидает на меня удивленно-обозленный взгляд. Мужчина пробирается между несколькими девушками, ожидающими своей очереди, и останавливается около нас с Сашей.
Пялюсь на него, а он таращится на меня и проводит по высокому влажному лбу тыльной стороной ладони.
— Если болит голова, могу дать таблетку, — вдруг тихо говорит Саша. Она обращается не ко мне, а к этому высокому мужчине и смотрит на него с не присущей ей обходительностью. Такое чувство, что она пытается расположить его к себе.
Мужчина кидает на нее быстрый и саркастический взгляд, выдавливает из себя полуулыбку и снова смотрит на меня.
— И еще раз здравствуйте, — наигранно говорит он, сделав ленивый поклон головой. Оценивающий взгляд бегает по моему лицу, и я чувствую, как воздух в легких заканчивается.
— О, вы не знакомы, да? — тут же вмешивается Саша, сцепив ладони в замок. — Валерия, это Марк, он двоюродный брат Вани. Марк, это Валерия, моя подруга и визажист по совместительству. Жаль, что наши места разбросаны по всему самолету…
— …визажист, значит, — перебивает мужчина тихим голосом. — Ясненько. О чем говорили?
Его потемневшие глаза впиваются в Сашу, ожидая незамедлительный ответ.
— Мм, да… Лера хотела что-то сказать, да? — Она взволнованно глядит на меня. — Ты, кажется, говорила про какого-то человека в самолете… Кто-то плохой, так ты сказала?
— О. — Мужчина скрещивает руки на груди, и я замечаю, как сильно обтягивают манжеты черной рубашки поло его крепкие бицепсы. — И кто же это?
С трудом проглатываю накопившуюся слюну, чувствуя, как к лицу приливает жаркая волна.
— Неважно, — отрезаю я резко. — Показалось.
— А, показалось, — медленно и с издевкой повторяет Марк мои слова. — И частенько тебе чудится всякое?
— Значит, брат Вани, — говорю я, нервно постукивая пальцами по ноге.
— Двоюродный. Ой, моя очередь! — Саша кидает нам улыбку и скрывается за белой дверью туалета.
Нервно кусаю губу и подхожу ближе к гудящим стенам. Внезапно Марк делает большой шаг ко мне и не задумываясь хватается за край плотной темно-синей шторки и тянет ее в сторону. Яркий свет из салона меркнет, и небольшое тесное пространство, в котором мы находимся, погружается в полумрак.
— Плохой человек, значит, — язвит он, возвысившись надо мной. — Мое чутье меня не подвело, ты принялась трезвонить направо и налево свою маленькую и гнусненькую ложь.
— Я не трезвоню, я лишь хочу…
— Знаешь, а мне плевать, чего ты там хочешь. Решила оклеветать меня, да? Так вот, милочка, скажешь чего лишнего, и я подам на тебя в суд. Запомни — за клевету. Я ведь предупреждал тебя, еще раз попадешься мне на глаза, и… — Он замолкает, когда из соседнего туалета выходит невысокая девочка-подросток. Она кидает на нас смущенный взгляд и скрывается за шторкой. — Какого черта ты вообще здесь забыла?
— То же самое я могу спросить и у тебя, ненормальный! Я думала, ты прекратил преследовать меня, но нет, я ошиблась. Ты все еще пытаешься сделать… Хочешь причинить мне вред, — запинаюсь я, не зная, как иначе обозначить предполагаемое изнасилование. От этих мыслей меня кидает в жар и по телу вновь пробегают мурашки. Вспоминаю, как с трудом заставила себя покинуть ту подземную парковку и как долго не решалась выйти из машины и подняться в собственную квартиру, только лишь потому, что была безумно напугана вот этим вот мужланом.
— Ты чокнутая?! — ахает он, схватившись за голову. — Ты преследовала меня несколько месяцев, куда я — туда и ты. Стоит мне выехать в центр, как ты уже тут как тут! И неважно, будь то утро или поздняя ночь, у тебя как будто радар на меня!
Дверь туалета открывается, и мы оба поворачиваем головы к удивленной Саше. Ее глаза перескакивают с Марка на меня, и, не выдержав долгой паузы, мужчина с деланой улыбкой говорит: