— Я тут. Рада видеть вас, Наталья Андреевна.
Они целуют друг друга в щеки, но так аккуратно, что едва ли можно это назвать поцелуем. Типичные женские штучки.
— Мы с твоей мамой чувствуем себя вареными овощами. С самого утра сидели в местном спа, наслаждались массажем и горячими ванночками. Это твои подруги?
Саша оборачивается и тянется к Лере, которая вот-вот закончит короткий телефонный разговор.
— Это Валерия, моя подруга и лучший в мире визажист!
Лера протягивает руку, и моя тетка с довольной улыбкой на лице пожимает ее.
— Рада познакомиться с вами, Валерия.
— Это моя будущая свекровь, Наталья Андреевна.
— Взаимно. Выглядите потрясающе!
О господи, снова эти женские облизывания. Но вот парадокс, Лера говорит это так искренне, что я невольно кидаю глаза на тетку и ее странную маленькую шишку на макушке, украшенную белым декоративным цветком. Что сказать, а мама Вани всегда была необычной женщиной и, сколько себя помню, постоянно следила за модой, которая чаще всего ей совершенно не подходила. Как и сейчас этот цветочек девственницы в ее вьющихся крашенных волосах.
— Это все местный спа и волшебные мужские руки, — заговорщически говорит моя тетка, подмигивая Лере. — Массажисты здесь настоящие профессионалы. Вам следует опробовать их!
— Мам, я очень за тебя рад! — вмешивается Ваня, обнимая ее за плечи. — А где папа?
— Должно быть, наслаждается волшебными женскими руками, — не выдерживаю я и тут же ловлю на себе недовольный взгляд брата. — Шучу.
— Он вот-вот должен вернуться с экскурсии, поехал еще утром на эту гору, как ее…
— Монжуик, — помогаю я.
Лера смотрит на меня и в ее глазах читается явное удивление.
— Точно! Я пообещала ему, что съезжу туда в следующий раз, и он, кажется, не сильно обиделся.
К нам присоединяются подружки Саши и, как того следовало ожидать, принимаются осыпать комплиментами мою тетку. Только, в отличие от Леры, их слова кажутся мне наглой ложью, которую плохо скрывают даже белоснежные льстивые улыбочки.
— Я, наверное, пойду в номер, — говорит Лера Саше, и они отходят в сторону от нашего образовавшегося круга.
Должно быть, она устала, впрочем, я ее понимаю. Мышцы спины болят от долгого сидения в самолете, и я был бы не прочь поваляться в постели часик-другой.
Вместе с ней.
Боги, я, как сексуальный маньяк, пялюсь на ее уходящий орешек, обтянутый узкими светлыми джинсами. Она подходит к одному из четырех лифтов и ждет, когда золотистые двери раскроются.
— Мы на одном этаже? — интересуется Костя, держа в руках пластмассовую карту от двери. Поглощенный развратными мыслями, я и не заметил, как все, кроме меня, уже зарегистрировались.
— Наверное. — Пожимаю плечами и отдаю паспорт сотруднику отеля. Регистрация занимает несколько минут, и когда я отхожу от стойки, Ваня, Костя и Леня ждут меня около кремовой колонны.
Мы заходим в лифт с тремя иностранками. На пятнадцатом этаже выходит женщина постарше, а две молоденькие остаются с нами. Они быстро болтают на испанском, и кажется, что совсем не замечают нас.
— Они нас понимают? — тихо говорит Леня, лениво постукивая по своему выпячивающему пузу пальцами. — Ау, девочки?
— Хрен его знает, — говорю я. — А что, хочешь предложить им сделать остановку в твоем номере?
Леня тихо усмехается, а я поджимаю губы. Ваня громко и недовольно вздыхает, а Костя едва заметно улыбается.
— Скажи вслух, что ты хочешь с ними сделать, — говорю я серьезным тоном, хотя с трудом сдерживаю смех. — Вань, не кипятись, здесь все наши.
Леня громко цокает языком, демонстративно опирается локтем о блестящую золотистую стену и кидает на спину низенькой рыжеволосой девочки похотливый взгляд.
— Эй, крошка, пошли со мной, и я покажу тебе своего верного друга. Серьезно, он готов вырваться прямо сейчас из моих штанин.
Девчонка не обращает на него никакого внимания и по-прежнему стоит спиной к озабоченному толстяку с красным от смеха лицом.
Мы втроем ржем, как подростки, впервые увидевшие порно, и только Ваня, как старая монашка, укоризненно кидает свой взгляд то на одного, то на другого.
— Нет, куколка, выбери меня, и я научу тебя правильно стоять на коленочках. Ты покажешь мне, что умеешь делать своим мягким ротиком.
Леню распирает после моих слов, а Костя запрокидывает голову, пытаясь сдержать смех.