Я был молодым эльфом. Мне ещё не исполнилось и тридцати, так что для всех окружающих я был почти ребёнком. Я стоял возле стены, вжавшись в грубую, покрытую корой поверхность, и затаив дыхание слушал разговор, происходящий в соседней комнате.
- Ну что, каково её решение?
- Богиня сказала, что вопрос с престолонаследием она решит своими методами.
- То есть Митрандир выбывает из списка претендентов?
- Там прозвучала забавная фраза. «Он не сможет это сделать по техническим причинам».
- Это как? Вместо заклинания усиления голоса наложит на себя заклинание немоты?
В комнате раздался сдержанный смех.
- Она не уточнила.
- Ладно, это уже неважно. Значит, я подготавливаю церемонию заявления прав на престол как обычно?
- Да. Нам не нужны кривотолки среди сомневающихся домов. Разве что... постарайся сделать так, чтобы рядом с ним не было ни одного жреца. Это покажет, что мы никак не связаны с произошедшим.
- Хорошо. Ну всё, я пошёл. Во славу Элуны.
- Во славу Элуны.
Тихие шаги удалились, а я наконец-то смог перевести дыхание. Выждав ещё пару минут, я бросился к себе домой. События слились в размазанную пелену, и я осознал себя уже стоящим перед своим отцом - Митрандиром, первым в очереди на освободившийся трон Владыки Цветущего Леса.
- Отец! - Начал я, едва отдышавшись.
- Обращайся ко мне как положено. Ты ведь мой наследник. И должен с детства приучаться следовать этикету.
- Владыка Митрандир. Я узнал о готовящемся на вас покушении.
- Что? - Отец быстро осмотрелся по сторонам. Его покои были пусты также, как и мгновение назад. - Какое покушение? Ты в своём уме?
- Я случайно услышал разговор Верховного Жреца с одним из служащих Дома говорящих с Элуной. Они обсуждали способ заставить тебя отказаться от прав на престол.
- И что же они замышляют? - Голос отца приобрел обеспокоенные нотки.
- Они общались с богиней, и она пообещала, что ты не сможешь даже заявить о своих правах.
- Богиней? Они так и сказали?
- Да, отец. - Мой собеседник поморщился из-за явного нарушения этикета.
- Если тут замешана богиня, то мы ничего не можем сделать.
- Но отец...
- Тихо. Я приказываю тебе не лезть в это дело. Ты ещё ребёнок. Я конечно учту, что ты сказал. Но мы не можем идти против воли богини. Если она так решила, то нам остается лишь принять свою судьбу.
- Да, Владыка.
- Вот и хорошо. На церемонии встанешь, как и планировалось. А я приставлю тебе в сопровождение пару своих гвардейцев. Для твоей же безопасности. Если что случится - слушайся их во всём, пока не вернешься домой.
Я лишь обреченно вздохнул, и мир опять поплыл.
Я стоял на площади перед Священным Древом. Толпа вокруг тихо шепталась, что в сумме выдавало постоянный гул, напоминающий завывание ветра во время бури. Или это я сам себе такое внушил? Надеюсь, эти «технические причины» не нанесут вреда здоровью моего отца. Потому что иначе... иначе... я не знаю, что я сделаю. Я ещё раз вздохнул и поднял взгляд. Церемония начиналась.
Верховный Жрец начал вести длинные и заунывные речи, посвящённые величию предыдущего Владыки Леса, величию самого леса и нашей богини. Потом, он плавно перешёл к восхвалению вечных традиций эльфов и скомкано передал слово главе дома Серебряного Папоротника Владыке Митрандиру. Отец вышел на сцену, а жрец быстро юркнул в толпу, скрываясь с глаз. Уже собравшись что-то сказать, главный претендент на престол вдруг застыл, рассеянно шаря глазами. С какой-то тоской он обернулся, посмотрел на возвышающееся за его спиной Священное Древо и быстрыми шагами бросился к нему. Народ ахнул и взволнованно зашумел. Никто не попытался остановить будущего Владыку Леса. Он шёл, широко раскинув руки. И когда уже казалось, что сейчас он коснется коры великого прародителя леса... слева промелькнула тень стража, и голова отца полетела в сторону, разбрызгивая алые капли, сияющие подобно рубинам в неожиданных лучах солнца.
Мир погрузился во тьму.
Я стоял на возвышении перед площадью, заполненной эльфами. На том самом месте, где месяц назад стоял мой отец. На месте, где он был коварно убит той, кому служил всем сердцем - богиней Элуной. Как новый глава дома Серебряного Папоротника, хоть и несовершеннолетний, я имел право собрать народ эльфов и произнести речь. Этим же правом месяц назад воспользовался мой отец, чтобы официально заявить права на освободившийся престол. Сейчас же, я смотрел в глаза новому Владыке Леса и Высшему Жрецу. Смотрел, и видел там лишь любопытство, а вовсе не раскаяние или страх разоблачения. Я собрал свою волю в кулак и наложил на себя чары усиления голоса. Магия ещё только пробуждалась в моём теле, и это было моё первое выученное заклинание.