– Браво, мальчики, – раздался рядом женский голос.
Марк вздрогнул и всмотрелся в темноту комнаты.
На подоконнике, в легком халатике, который не скрывал красивого нижнего белья, сидела девушка. Как ей было не холодно при открытом окне, непонятно. Потому что даже Марку, все еще лежащему под Игнатом, было прохладно.
Стоило вспомнить про Старкова, как он встал, подошел к девушке и протянул ей руку. Та не спеша поднялась и откинула светлые волосы назад.
Белов с ужасом узнал в ночной гостье Лелю.
С бешено стучащим сердцем Марк подскочил на кровати.
– Сон, – пробормотал он облегченно. И тут же понял, что что-то не так.
Ему по-прежнему было холодно. Колотилось не только сердце, но и зубы. Только вот окно было закрыто. А это значило одно – у него температура. Об этом говорила и ломота в теле.
Марк откинулся на подушки, собирая силы для того, чтобы встать и дойти до аптечки, когда дверь в комнату приоткрылась и вошел Игнат.
Сил удивляться у Белова не было.
– На хрена приперся? Я тебя не звал! – прохрипел он.
– Не звал, – послушно согласился Старк. – Но ты стонал, и я решил убедиться, все ли в порядке.
– Убедился? – огрызнулся Марк. – Теперь пиздуй отсюда. И на будущее – стучи. Тебе ли не знать, что люди могут стонать по разным причинам.
Вопреки его словам Игнат закрыл дверь и быстро подошел к нему. Марк шарахнулся, но позади была лишь стена, а он как-то не успел пока овладеть умением ходить сквозь них, поэтому ладонь мажора все же легла на его лоб.
Белов вновь чуть слышно застонал, на этот раз от облегчения. Рука была прохладной.
– Ты весь горишь, – обеспокоенно пробормотал Старков, – твои походы с мокрой головой даром не прошли. Идиот, – последнее было сказано с легким оттенком нежности. И Марк тут же диагностировал у себя помимо общей хуевости состояния еще и глюки.
– Так, вали отсюда. – Игнат ненадолго вышел, и практически сразу вернулся с таблетками и стаканом воды. – Не буду.
– Ты весь трясешься. Тебе нужны лекарства, – терпеливо уговаривал Старк.
– Мне нужен покой.
– Если забить болт на лечение, то ты точно упокоишься, – возмущенно прошипел Игнат, бесцеремонно укрутив Белова одеялом.
Сначала он заставил Марка выпить лекарства, в противном случае угрожая вызвать врача. А потом неожиданно стянул с себя бежевый пуловер.
– Что ты делаешь? – от беспокойства Белов даже перестал дрожать.
– Тебе нужно согреться, – просто ответил Игнат.
– И-и-и?
– И я собираюсь тебе в этом помочь, – ответив, он кинул пуловер и джинсы на стул. Марк вспомнил, что днем на нем была белая рубашка.
«Значит, ездил домой».
Игнат взялся за край одеяла, но Белов вцепился в него, как в последний шанс на свое спасение.
– Марк, – тихо позвал Игнат, садясь на кровать.
– Уйди, – попросил Белов и тут же клацнул зубами.
– Ты сейчас соседей своим зубным маршем разбудишь. Даю слово, приставать не буду.
«Зато я за себя не ручаюсь», – мелькнуло в горячей голове.
Пока мозг Белова в предсмертных судорогах думал, что сказать, Игнат уже влез под одеяло и притянул окоченевшего Марка спиной к груди.
Белов хотел возмутиться, но приятное тепло уже разливалось. Клетка за клеткой, Марк отогревался. И чем теплее становилось его телу, тем жарче разгорался спор в его голове. И почему-то всплыли давние слова Сони о выборе.
– Знаешь, я с самого начала думал, что ты слишком неправильный. И в целом, и для меня, – полупьяно начал Марк, не обращая внимания на то, как напряглось тело Игната. – Но я ошибался. Это я неправильный. Для тебя, для этой школы. Для всего твоего мира. Теперь я это отчетливо понимаю. Нас в любом случае откинуло бы в стороны, – закончил он и прикрыл глаза. – Этот урок я усвоил.
Стоило Белову согреться, как его неумолимо потянуло в сон. Последнее, что он почувствовал, это как Игнат зарылся носом в его волосы и сделал глубокий вдох.
Проснувшись утром, первым делом Белов отметил отсутствие Игната. Это радовало. Прислушавшись к себе и не обнаружив никаких признаков надругательства над собственной пятой точкой, он повеселел еще больше.
Правда, на этом хорошие новости заканчивались. Температура хоть и спала, но общее состояние Марка по-прежнему оставляло желать лучшего.
«Все равно в поликлинику сам собирался идти».
Следуя закону сохранения энергии, он медленно побрел на кухню.
Там обнаружился медитирующий над кружкой кофе Игнат. Вид у него был, мягко говоря, изможденный.