Подъехал отец Алекса. Одного взгляда Михаила, брошенного на друга, было достаточно, чтобы он решительно усадил того в свою машину. Водителя Денисова он попросил отогнать машину к городской квартире. Затем Рокотов-старший подошел к их троице.
– Андрея я сейчас закину в офис ненадолго, его помощница уже оборвала мне телефон. Потом заберу Андрюшку с няней и привезу всех к нам. Саш, давай в машину, – обратился он уже к сыну.
Алекс покачал головой:
– Я останусь с парнями, – Михаил явно не хотел оставлять младшего сына в таком состоянии, но спорить не стал.
– Я надеюсь увидеть тебя за ужином, – сказал он напоследок.
Рокотов и Денисов уехали, а Марк сел прямо на ступеньки у входа. Игнат примостился рядом, без слов протягивая пачку сигарет. Белов вытянул одну дрожащими пальцами.
– Боюсь, на третье опознание Сониного папу самого на носилках привезут. Ты видел, он еле стоял, – сухо констатировал он.
Алекс двинулся к дороге.
– Ты куда? – крикнул ему вдогонку Марк.
– Пар выпустить, – бросил Рокотов, даже не обернувшись.
– Куда? – спросил Марк уже у Игната.
– В зал. Сейчас перепиздит все боксерские груши, и немного придет в себя. Обычная практика. Не парься. Лучше так, чем бухать, – Игнат затянулся сигаретой.
– Может, тебе стоит пойти с ним? Не хватало еще и его искать потом, – предложил Белов.
– А ты? – уточнил Старк.
– Ну, а мне ты организовал сегодня выходной, так что я поеду домой. Батя вчера и так один сидел в день рождения сына. Он у меня хоть и понятливый…
– Твою мать! – выпалил Игнат, а когда Марк удивленно глянул на него, то коротко покачал головой, – я и забыл с этими опознаниями. С прошедшим, Марк. С меня причитается.
– Спасибо, – кивнул Марк и встал. Старк тоже поднялся. – Думаю, новой нервной системы и карты с указанием местоположения моей подруги будет достаточно. Можешь даже геолокацию скинуть, я не обижусь.
– Давай подвезу, – предложил Игнат, – мне все равно заняться сегодня нечем. А потом поеду к Алексу. Ты прав, не стоит его совсем терять из вида. А то начнет еще вместо груши посетителей колотить.
Когда они подъехали к дому Беловых, Марк не стал терять время, быстро попрощался и поспешил в подъезд. Предлагать чай или кофе бывшему парню, с которым у него ночью был секс-марафон на нервной почве, он посчитал слишком пошлым.
***
Они так и не поняли, что произошло.
В тот же день, когда было второе опознание, Денисову позвонила домработница и сказала, что под дверью лежит какой-то конверт. Через пару часов этот конверт вскрыли. Внутри было несколько фотографий Сони. И на них она была жива.
К фотографиям прилагалась короткая записка. Все было так, как изначально и предполагали органы и сам Денисов: похищение с целью получения выкупа.
Требования были весьма простыми: собирать деньги и не делать ничего лишнего. И тогда Соню обещали вернуть целой и невредимой.
Механизм был запущен. У оперативников появилась новая задача, и круг допущенных к Денисову лиц сильно сузился. Старков-старший также понимал всю серьезность ситуации и не мешал полиции, предложив со своей стороны помощь. Теперь, когда оперативная работа велась целенаправленно, Игнат и Марк остались за бортом. Никто не спешил делиться с двумя мальчишками результатами. Каждая крупинка информации добывалась Игнатом или Алексом методом банального подслушивания и шпионажа.
Так, например, Старк, подслушав отца, узнал, что похитители, два раза вышедшие на контакт и обещающие вернуть дочь живой, за все это время ни разу не дали Соне поговорить с отцом.
Судя по всему, Старков прекрасно знал, что это может означать. Да и Марку, с которым он поделился этой информацией, не нужно было иметь за плечами многомиллионный бизнес отца, чтобы прийти к такому же выводу.
Когда же эта информация дошла до ушей Алекса, у того случилась форменная истерика. Рокотов-старший, опасаясь, что едва вменяемый сын наделает глупостей, отпросил его со школы и запер в доме с охраной.
***
В последнее время посещаемость Марка оставляла желать лучшего. Учителя сильно не наседали на него, так как видели повышенное внимание органов к Белову, как к лучшему другу пропавшей ученицы. И хотя сейчас полиция потеряла к нему интерес, и Марку ничего не мешало посещать занятия, он самым наглым образом продолжал пользовался положением близкого друга, которого «замучили допросами», и тем самым организовывал себе свободное посещение.
Ходить на уроки было сущим мучением, в голову все равно ничего не лезло. Но Марк не переживал, так как, будучи на больничном, самостоятельно выучил те темы, которые сейчас проходили одноклассники. За самостоятельные он также не волновался. Учителя видели его прилежность и шли навстречу.