Старк быстро подошел к нему и склонился над подушкой парня, поставив руки по обе стороны от головы Белова. Наклонился и прорычал:
– Слушай меня. Я компенсирую свое поведение двумя способами: тем, на кого у меня стоит, я дарю сказку с оговоркой на слово «дорого» на пару дней и трахаю, – Марк почувствовал, как сердце ускорило свои трепыхания. Слово «трахаю» было сказано слишком… слишком. – А тем, на кого у меня не стоит, я даю деньги или оказываю какую-то услугу. И до тебя эта схема работала прекрасно. Конечно, бывали и выёбистые, типа «мне твоих денег не надо, мне дороже мое самоуважение». Прямо, как ты сейчас. И знаешь, что с ними было? – Игнат наклонился ещё ближе, а Марк уже конкретно вжался в подушку. – Шли они в итоге на хуй семимильными шагами, наматывая сопли на кулак вместе со своим хваленым достоинством. Усек?
– Можешь идти туда же, куда и те выёбистые. Мне плевать, – выдерживая горящий взгляд, прошипел Белов.
– Вот с тобой разберусь, и первым делом туда, – прорычал Старк, оттолкнувшись. После чего подошел к окну, где и стоял прежде и устремил взгляд на улицу.
Когда мажор вытащил пачку сигарет, Марку показалось, что о нем забыли. Белов молча смотрел, как невозмутимо Старков доставал из пиджака школьной формы пачку, как брал сигарету, как подносил ко рту… Все это походило на некий ритуал. А ещё Марк не курил. И от сигаретного дыма у него глаза слезились. Но почему-то сейчас он молчал.
Под это молчание Игнат зажал губами фильтр и лишь когда стал искать зажигалку, бросил недовольный взгляд на Марка. Посмотрел и замер. Что он увидел, неизвестно. То ли напряженный взгляд карих глаз его прошиб («Ага, как же!»), то ли его бледное лицо («Ну-Ну!»), но так же невозмутимо Старков засунул сигарету обратно. А Белов понял, что все это время не дышал. И тут ему пришла в голову мысль.
«Ну… если уж он не совсем отмороженный… может, стоит попробовать…»
– Мне не нужны твои деньги. У меня есть условие.
– Какое?
– Ты оставляешь меня в покое. Даешь спокойно доучиться. И я заявляю твоему отцу, что у Антона были глюки на почве перебора с травкой, а я просто упал с мотоцикла. А ещё ты держишь свою зазнобу при себе. На почтительном расстоянии от Сони. В противном случае я сдам вас. И мне плевать, насколько тесно Лелечке будет лететь бандеролью в Лондон, – улыбнулся Марк, видя, как меняется выражение лица Старкова. Но тот быстро пришел в себя.
– Любишь просить за обиженных девушек? Так нашел бы нормальную. Бля, я могу понять такое рвение помогать только в одном случае, – мажор пошло улыбнулся, и Белов поморщился.
– Вот сейчас лучше остановись. Тебе, видимо, не понять. Если тебе в этой жизни попадется хоть один стоящий друг, который будет рядом не ради выгоды… Знаешь, я буду по-хорошему рад за тебя.
Старков не ответил. Лишь внимательно смотрел на лежащего перед ним парня. Марк тоже не отводил взгляда. Звонок мобильного заставил вздрогнуть обоих.
– Да? – поднял трубку Игнат.
– Слышь, мудила, я тебя долго ждать буду? Поехали, давай. Уже полчаса прошло, – голос в трубке орал так, что Марк прекрасно все слышал.
– Уже иду, – ответил Старк и отключился. – Мне пора. Я подумаю, – сказал он уже Белову и стремительно вышел из комнаты.
– Спасибо за пожелание скорейшего выздоровления, – крикнул Марк во вражескую спину. Кому он это говорит? Проще ото льва, который догрызает тебе ногу, дождаться подобных слов.
Долго возмущаться Марку не дали. В комнату влетела Соня.
– Я стояла под дверью и подслушивала, – с ходу покаялась она.
«Так, вторая на очереди».
– Сонь, скажи мне, о чем мы с тобой договаривались? – спросил Марк, стараясь ровно дышать. Он половину здоровья и нервов угробил на мажора, ему не улыбалось сегодня слечь с инфарктом.
– Что ты будешь слушаться Стаса? – Белов покачал головой. – Что я скажу твоему папе, если он позвонит, а тебя ещё не будет, что ты уехал с другом?
– Не то.
Возникла пауза. Кажется, у Сони закончились варианты.
– Я просил тебя не трясти перед моим носом тем фактом, что ты из богатой семьи. Если ты не смогла приехать сама, можно было не отправлять за мной машину? Да ещё и с водителем? – Денисова сникла.
– Марк, прости. Обещаю, это был последний раз. Я боялась, что ты можешь упасть…
– Ага, упал бы и пролежал до зимы, и никакая живая душа меня бы не нашла… Сонь, давай договоримся…
– Хорошо-хорошо. Я все поняла, больше не буду, – примирительно улыбнулась Соня. И весь гнев Марка сдулся.