«Не-на-ви-жу!»
Лишь когда вконец взбешенный Марк пнул незваного гостя, тот, оторвав взгляд от телефона, произнес:
– Ладно, солнце, – протянул Старк, – я тебе наберу позже. А то мне одна дворняжка сейчас все брюки заляпает.
– Ты совсем охуел? – возмутился Белов.
– Привет, Апельсинка. Мне хватит пяти минут, так что не спеши ставить чайник, – заявил Игнат, вставая и лучезарно улыбаясь.
Марк в очередной раз поразился наглости засранца.
– А кто тебе чай предлагает? Давай, выкладывай, что там у тебя, и пиздуй, – Белов сложил руки на груди. – И имей в виду: две минуты из пяти ты уже потратил, пока трепался со своим солнцем!
– Поверь, последнее, что я хотел делать, это вставать в пять утра, чтобы приехать в эту жопу мира к семи! – говорил Старков, поднимаясь и отряхиваясь. – Но речь идет о моем друге, поэтому выбора у меня немного. Да и ты будешь заинтересован в этом не меньше, когда узнаешь.
– Время идет.
– Это правда, что Соня собирается свинтить от Рокотовых к вам? В некие… Песенки? – спросил мажор, засовывая руки в карманы.
– В Весенки, – поправил Марк. – Да, есть такое дело. А по телефону это нельзя было узнать?
– Понятно, – хмуро кивнул Старк, проигнорировав последний вопрос. – Откажись от этой идеи, пока не поздно.
– С какого такого хуя? – опешил Белов.
– Алекс узнает – хана тебе. – Игнат пожал плечами.
– Твой Алекс не Господь Бог, – усмехнулся Марк, – чтобы решать, кому куда можно и нельзя ездить.
– Белов, не тупи. Мы с тобой недавно о чем говорили? Алекс и так не в себе. А если он узнает, что Денисова собирается уехать в какую-то глушь, где куча бухла и мужиков… – Старков многозначительно замолчал, предлагая однокласснику самому додумать остальное, но Марк жеста не оценил. Не хрен судить о его друзьях по себе любимому!
– Послушай, Соня сама решила ехать. Мои друзья – адекватные люди, и их будет не куча, а всего четыре человека. Она будет со мной. Ей ничего не угрожает. А все остальное, прости, не ваше собачье дело!
– Ты идиот? Ты не видишь, что происходит? Поверь мне, Алекс не может похвастаться большими резервами терпения.
– Я правильно понял, что ты за меня волнуешься?
– Да нужен ты мне, – поморщился мажор. – Белов, ты же знаешь, как устроены бабы. Да, у этой парочки сейчас проблемы, но ты же должен понимать: стоит ему состроить виноватую гримасу и купить цветы, как она мигом забудет все обиды и кинется планировать свадебное путешествие. Ты окажешься за бортом.
– Я не могу оказаться за бортом, потому что я мы с ней всего лишь друзья! – огрызнулся Белов.
Игнат уже хотел отбить ответ, как его взгляд зацепился за что-то. Марк, мысленно выругался, увидев, за что именно. Около двери стояли туфли Стаса.
– Это моего друга, – быстро нашелся он.
– Друга? – приподнятая бровь Старка была плохим сигналом… – И где он?
– В комнате…
– Дай угадаю, – Старков наклонился ближе, – спит?
«Твою мать!»
Ну да, а что ещё можно подумать… семь утра, в его квартире вроде как ночевал некий друг. А если добавить, что Марк уже не в первый раз палится…
Конечно, большинство решило бы, что они с другом просто кино до ночи смотрели, но кто сказал, что Старк нормальный?
– Да, спит, – процедил Марк, – и если ты сейчас решил, что я буду оправдываться, то круто ошибся, Старичок. Можешь считать, что свой гражданский долг по отношению ко мне ты выполнил, – он обошел одноклассника, взялся за ручку и потянул дверь на себя, планируя намекнуть, что пора сваливать. И даже слегка ее приоткрыл, но в металл впечаталась ладонь Игната, закрывая ее с громким хлопком.
– Белов, последнее китайское: поменяй планы. Алекс, разумеется, не убьет тебя. Но в том, что ты пожалеешь о своем дурацком приглашении, можешь быть уверен. Ты, блядь, эти Лесенки будешь вспоминать с содроганием.
– Весенки, – машинально поправил Белов, стараясь не выдать своего состояния.
Самой чувствительной его зоной была шея. И именно в нее сейчас шептал проклятия разъярённый Старк.
Решив, что лучше посылать врага, глядя ему в глаза, Марк повернулся. Зря.
Теперь он был зажат вешалкой для одежды слева, и рукой мажора – справа. А напротив него, в катастрофически опасной близости, находился тот, кто не уставал трахать ему мозг уже два месяца.
Завидев состояние одноклассника, Игнат лишь криво улыбнулся и наклонился еще ближе.