- А эта штука чем-нибудь отличается от того, что было сначала, от смеси литра земли с литром катализатора?
- Ее просто больше, вот и все.
Беренджер подумал и с трудом подавил желание выругаться.
- Представим себе, - осторожно сказал он, - что фермер нес посудину с катализатором и разлил его. Получится топь?
- Очевидно.
- И что же ему делать?
- Это серьезная проблема.
- А если он соберет эту жижу, ну, скажем, в бочку, и затем разбросает по полю?
- Нет, - ответил доктор Грин, замявшись. - Боюсь, что этого делать нельзя.
- Почему?
- Реакция очень сложна, честно говоря, я не могу сказать, что произойдет. Обычная концентрация катализатора в почве ничтожна. А если она велика, с ним самим происходят какие-то изменения. И получается... вот это. Если такую смесь разбросать по полю, страшно подумать, что может получиться.
- А если вносить ее в распыленном виде?
- Ну, если при этом разрушится химическое соединение, реакция, конечно, не пойдет дальше. Но каждая мельчайшая частица смеси останется тем же веществом. Не катализатором, а новым веществом, которое образовалось из концентрированного катализатора и почвы. Насколько я могу судить, процесс будет продолжаться. И ускоряться.
- Значит, этого вещества станет больше? Целое поле?
Грин заколебался.
- Боюсь, что да.
- А потом это перекинется на соседние поля?
Грин беспомощно пожал плечами.
- Мы пробовали добавлять землю, и результат перед вами. А мы ее даже не перемешивали - просто добавляли.
- А сколько времени это занимает?
- Здесь реакции заканчивались минут через сорок.
- Значит, топь будет распространяться?
- Очевидно.
- А где она остановится?
- Не знаю.
Беренджер перевел дух. Его не оставляла тревожная мысль, что катализатор где-то выпускается и сейчас. Его, конечно, грузят на машины, перевозят, разгружают, везут на кораблях, возможно, уже выгружают где-нибудь в морском порту. Он почувствовал, что необходимо что-то немедленно сделать. Куда-то позвонить, пробиться к властям. Дорога каждая секунда.
- Что же вы предприняли?
Грин покачал головой.
- Ничего подобного мне и в голову не приходило. Этот эксперимент придумал один мой дипломник. Я очень рассердился, когда узнал о таком грубом опыте. Его поставить-то стало можно, только когда началось массовое производство катализатора. Раньше он обошелся бы слишком дорого. Когда я наконец понял, что все это может означать, я попытался объяснить ситуацию президенту.
- Президенту Соединенных Штатов?
- Нет, президенту университетского совета. Он решил, что я переутомился, и не принял мои слова всерьез. Я написал письмо главе корпорации, выпускающей катализатор, и получил ответ, что они принимают все меры предосторожности при транспортировке катализатора и еще раз поздравляют меня с его открытием. Понемногу я начал думать - а вдруг я и в самом деле переутомился? Я запер эту лабораторию и постарался о ней не думать.
Беренджер заметил, что и он сам тоже успокаивается.
Да, любая попытка сообщить властям о создавшемся положении должна быть очень осторожной, иначе и его, Беренджера, пошлют лечиться.
Но чтобы сделать все осторожно, нужно время. Пока он будет осторожничать, грузовики, поезда, корабли продолжат свое движение, увеличивая вероятность катастрофы.
- Вам тоже кажется, что дело плохо? - спросил Грин дрогнувшим голосом.
- Представьте себе, что где-то прольют катализатор. Появится топь. Мелкие животные разнесут катализатор по округе. А на ботинках автомобилистов комья грязи за какой-нибудь час могут проделать сорок миль. Сколько времени понадобится на то, чтобы провести полное лабораторное исследование, проверить результаты, выяснить, как ведет себя это вещество, если его мельчайшие частицы внести в сравнительно большое количество земли, как оно реагирует на химикаты, как влияют на него тепло, холод и прочее?
Грин покачал головой.
- Генерал, на такую работу потребуется несколько лет. Но я могу собрать своих лучших дипломников и получить приблизительные данные за восемь-десять часов.
Беренджер поднялся.
- Хорошо. Я сейчас же принимаюсь за дело, а там посмотрим.
Следующие восемь часов Беренджер провел в переговорах по междугородному телефону и беспокойных подсчетах. Он установил, что катализатор уже хранится на складах и в магазинах во всех уголках США. Восемь кораблей, груженных изрядным его количеством, направлялись к портам Европы, Азии, Африки и Южной Америки. Первый из этих кораблей должен был пришвартоваться в Лондоне через 12 часов. Никакого законного способа остановить погрузку и продажу как будто не существовало.
Когда эти восемь часов прошли, ему позвонил доктор Грин.
- Было бы очень хорошо, если бы вы сейчас же зашли в лабораторию.
Грин встретил Беренджера у входа, впустил его и запер дверь. У одного из длинных столов стояли три бледных молодых человека в белых халатах. Грин приступил к церемонии знакомства, но Беренджер перебил его:
- Что вы узнали?
- Результат перед вами, - сказал Грин и показал на несколько чашек, стоявших на столе. - Мы брали разные соотношения смеси и почвы, в одних случаях перемешивали их друг с другом, в иных - нет.
В каждой из стеклянных чашек была та же самая серо-коричневая жижа, которую Беренджер уже видел.
- Хуже того, - продолжал Грин, - мы разбавили катализатор водопроводной водой и полили землю. Смотрите - она изменилась точно так же, только немного медленнее.
Беренджер почувствовал, что его грудь стиснул железный обруч.
- А что на эту смесь действует?
Грин пожал плечами, откупорил пузырек с серной кислотой и осторожно полил ею жижу в одной из чашек. Жижа только вздулась с легким шипением. В другую чашку Грин подлил раствора едкого натра. Серо-коричневая масса слегка осела и потрескалась, а раствор остался стоять лужей на ее поверхности.
- А как насчет тепла и холода?
- Холод не действует никак. А при высокой температуре процесс идет в обратном направлении.
- Вы в этом уверены?
Вместо ответа Грин зажег горелку и направил пламя на поверхность одной из чашек. Вскоре серый цвет перешел в обычную окраску земли. Грин убрал горелку. Постепенно вещество снова посерело.