- Это было ... очень ... откровенно. Даже слишком. Меня твои речи всегда загоняют в тупик, ты слишком прямолинейная, -он поднял взгляд от еды на меня, пока я рассказывала он успел накрыть на стол для нас двоих,- это хорошо,- поспешно добавил он,- просто я не привык общаться с людьми, которые говорят, то что думают и чувствуют. Не знаю как себя вести. Все пытаются манипулировать, быть мыгче, точнее казаться таковыми или зайти издалека. Я не против сходить в магазин.
- Просто говори со мной, я верю, что все можно решить, откровенным разговором. Не знаешь как себя вести? Так и скажи. Я все про себя знаю, было время подумать на эту тему. Я люблю делать все правильно, как перфекционист, но не совсем. Мне нравиться болтать, но не со всеми. Я слишком избирательна, поэтому одна. Хотя недавний опыт показал, что не такая я и разборчивая, наверно это был больше удар по моему самолюбию, который я сама себе нанесла. Я люблю пошлые шутки, верю в преданность, люблю белый, у меня был асимметричный нос, поэтому я прибегла к ринопластике, я толерантна к ЛГБТ сообществам, не виню людей, но считаю многих подлецами или дебилами. Люблю покушать, поддерживая экоактивистов, но в адекватной степени, не люлю свое тело, детство провела в Азии, верю в равенство, но не фемениста. И самое главное верю в правду, это самое сильное оружие, решение множества проблем. Если не могу сказать правды, стараюсь промолчать.- Он молча выслушал мой монолог, а потом улыбнулся.
- Значит правда, правда и ничего кроме правды?- Я кивнула в ответ. Он протянул мне мизинец правой руки.-Хорошо.- Он продолжал улыбаться. Я закатила глаза, но переплела свой мизинец с его.
- Теперь можно завтракать.- Он готовит очень вкусно, пока мы завтракали в уютной тишине, он подкидывал мне в кашу кусочки фруктов из салата. Что бы хоть как-то отблагодарить его за завтрак, взаля посуду на себя.
-Зачем тебе эта система, если ты ей не пользуешься- Платон добрался до музыкального цертра под телевизором.
-Я иногда слушаю музыку пока убираюсь, или для своих грустных вечеров.
- Что за грустные вечера?- Он так и не повернулся ко мне, продолжил изучать технику.
- Это когда одинокая взрослая женщина проводит свободный вечер в гордом одиночестве с бокалом вина, а затем хочет потанцевать.
- Можно включить? Будем использовать для веселых...- он замолчал, подбирая слово- утренников?- Я стала хихикать.
- Утренники, так утренники.
Он ключил музыкальный центр и из колонок громка заиграла песня "Take me to church". Платон решил, что это не самая лучшая песня для "утренника" и стал быстро перебирать композиции, пока я убирала со стола. Он остановил свой выбор на диске с со старыми хитами Леди ГаГи , из колонок заиграла песня " Bad Romance". Когда я начала мыть посуду, но вернулся уже в футболке и помогал мне. Я мыла посуду, а он ее протирал и ставил на место. Во время припева, когда певица стала петь громче,стоя спава от меня, он пихнул меня тазом в бок. Не дождавшись ответной реации, он повторил это движение уже сильнее. Я знала, что третий раз будет совсем скоро и приготовилась. Хочет поиграть, будет ему игра. Он качнулся бедрами в мою сторону, но в этот раз я тоже качнулась в ту же сторону, параллельно его движению. В результате получилось, что не найдя сопротивления, Платона повело в сторону и он потерял разновесие. Когда он упал, я не смогла сдержать злорадный смех. Платон не остался в долгу и защекотил меня под коленкой. Не видержав, такого натиска мои колени подогнулись и я тоже упала. Но я специально упала на него. Я преследовала две цели, не удариться больно об пол и ударить побольнее Платона. Падая, я успела немного развернуться и упала на него правым боком. Было интересно, боится ли Платон щекотки. Если да, то я буду мстить беспощадно. Свободной рукой я тыкала его в бок под ребря. Боится. Он не смеялся, но я чувствовала как он весь напрягается в попытке сдержаться от смеха. Внутри я гаденько посмеивалась, потирая ручонки. Я быстра пришла в себя и оседлала его и теперь обоими руками щекотала его во всем местах. Парень сопротивллся как мог, сначала он покрасневший корчился на полу, пытаюсь схватить меня за руки, потом к это прибавилось непроизвольное сгибание колен. Но совсем скоро он не выдержал и стал смеяться в голос.