— Я не спрашивала разрешения, — сообщаю я ему. — Извини, если это было неясно.
— Зои, это именно то, что она хотела. Да ладно, ты знаешь это.
Не отрицание.
Поскольку я знаю его послужной список уважения моих желаний, я не упущу эту возможность, чтобы уйти. На этот раз присутствуют лучшие свидетели, так что он не может навязать мне свою волю.
Я толкаю пассажирскую дверь и вылезаю. Я не так далеко от дома, я могу просто прогуляться.
— Господи Иисусе, — бормочет он, распахивая дверь и выходя за мной. — Я не спал с ней, Зои.
— Ты опоздал с этим на минуту, Картер.
— Я полагал, что ты достаточно умна, чтобы разглядеть ее дерьмо, — заявляет он, обогнув машину и хватая меня за руку, чтобы остановить.
— Не делай этого, — говорю я, качая головой. — Не делай вид, что единственная причина верить тому, что она сказала, — это глупость. То, что она сказала, было чертовски конкретным. Что она пришла к тебе, когда я этого не сделала после сильных ласк. Это ужасно точное описание той части нашего свидания, ради которой я была там. Это адская догадка, Картер.
— Зои, остановись, — говорит он, напрягая хватку.
Я резко останавливаюсь и смотрю на него через плечо. — Отпусти меня, или я закричу.
— Давай, — бросает он вызов. — Кричи, чтоб голову оторвало. Как только первый человек, вышедший из дома, увидит, что это ты кричишь, он вернется внутрь и закроет жалюзи.
Это так точно и так бесит, что мне хочется дать ему пощечину. — Иди к черту, Картер.
Хотя его возвращение явно предназначалось для удара ниже пояса, он не должен хотеть драться со мной. Вместо того, чтобы выплеснуть еще больше подлости, он притягивает меня к себе и поворачивает лицом к себе. — Я не спал с Эрикой.
— Она не говорила, что ты с ней спал, — констатирую я. — Она сказала, что помогла тебе освободиться.
— Она мне не помогала. — уверяет он меня, встречаясь со мной взглядом. — Я же говорил тебе, что пытаюсь укрепить твоё доверие, а не разрушить его. Ты меня знаешь. Я могу быть беспринципным, когда добиваюсь чего-то, чего хочу, но я не гребаный придурок. Зачем мне тратить твое доверие на минет от бывшей, которая мне безразлична? Какой в этом смысл, Зои?
— То, что это глупо, не означает, что ты этого не делал, — парирую я. — Не пытайся использовать логику, чтобы выручить себя.
Картер моргает, глядя на меня. — Я… не знаю, что на это ответить. Что еще я должен использовать?
— Не смеши меня, — говорю я ему, пихая его в грудь. Он не шевелится. — Если ты что-то сделал с ней, скажи мне это прямо сейчас. Не позже, когда все обдумаешь, взвесишь все за и против. В настоящее время. Технически мы не были вместе официально, так что я думаю… это серая зона, но она не серая, если ты мне солжешь. Я никогда не поверю тебе, если узнаю, что ты лжешь об этом. Я тоже не буду с тобой встречаться. Ты можешь терроризировать меня, сколько хочешь, я заткну тебя так быстро, что мои отношения с Джейком будут казаться теплыми и пушистыми.
Вместо того чтобы обидеться на то, что я его ругаю, Картер улыбается и хватает меня за плечи, прижимая к своей груди. — Иди сюда.
— Скажи мне правду, — говорю я, отказываясь обнять его в ответ.
— Я говорю тебе правду, — спокойно настаивает он. Он держит одну руку вокруг меня, чтобы я не вырвалась из его хватки, а другой проводит вверх и вниз по моей спине успокаивающе нежным жестом. — Между мной и Эрикой ничего не было, — продолжает он. — Это совпадение, что часть сценария, который она бросила, действительно произошла. Ты меня знаешь. Если бы я хотел минет, я бы заставил тебя это сделать, а не вызывал замену.
“Я бы заставил тебя это сделать”, не стоит меня успокаивать, но это настолько чертовски верно, что это трудно опровергнуть. — Ты обещаешь? — бормочу я.
Картер приподнимает мой подбородок, и мне приходится смотреть в его гипнотически красивое лицо. Маленькая часть меня поддается его влиянию, но мой упрямый мозг подсказывает, что он знает, какой эффект он оказывает на девушек, что он, вероятно, потратил годы на совершенствование того взгляда, который он дает мне прямо сейчас. Этот заманчивый проблеск нежной привязанности, танцующий в его темных глазах, вероятно, был запущен в десятках девушек до меня, и каждая из них, вероятно, чувствовала то же самое прикосновение всех своих сердечных струн, побуждая их сердца прыгнуть в его ожидающие руки.
Только Картер не какой-то прекрасный принц с нежными, любящими руками из плоти и костей, он хищник с когтями, предназначенными для того, чтобы не дать добыче вырваться из его мощной хватки. Сколько из тех девушек, которые попали в его ловушку, выжили с неповрежденными сердцами? Действительно ли я рассчитываю, что буду первой?
В памяти пронеслись его слегка забавные слова той самой ночи: “Ты веришь моим обещаниям, принцесса?”
В настоящем он нежно ласкает мое лицо, вся привязанность парня, который законно вложен, мерцает в его бесконечных карих глазах. — Обещаю.
20
Оранжевое пламя прыгает передо мной, единственный свет на изолированной поляне. Нам пришлось идти через лес так долго, что у меня возникла мимолетная мысль, что я, возможно, направляюсь к месту своего собственного убийства, но затем мы наткнулись на эту поляну, и ребята начали применять свои бойскаутские навыки с пользой. Вокруг нас лес, но он не достаточно близко к огню, чтобы представлять опасность.
Огонь ревет сильнее, когда Картрайт бросает в него все больше дров. Жар обжигает мое лицо, словно обжигающий жар открытого портала в ад.
Однако настоящий портал в ад позади. Сильные руки Картера плотно обвились вокруг моего тела, я сидела между его ног, как будто я здесь своя.
Он и Брианна несут чушь. Я молчу. Я пьяна. Это было глупо. Я знаю, что это было глупо, и я знаю, что мои шансы на побег с моей нетронутой девственностью резко упали из-за употребления алкоголя, потому что в какой-то момент я по чистой гениальности решила, что будет неплохо начать встречаться с парнем, за которого проголосовало больше всего. вероятно, изнасилование на свидании. Невероятно. Я делаю невероятный выбор.
Я хихикаю в свой красный пластиковый стаканчик. Мой друг [Прим.: Имеется ввиду стаканчик] не судит меня. Она понимает. У Картера темные глаза и поврежденная душа. Я, вероятно, не буду последней умной девушкой, которая сходит с ума из-за него, тем более что он уже получает минет от бывших, а мы едва встречаемся.
Я поднимаю свой стаканчик и сурово смотрю на нее. — Вау, стаканчик, способ довести это до депрессивного места. Давай уменьшим это на ступеньку выше.
Картер наклоняется вперед и шепчет мне на ухо: — Ты только что разговаривала со своим стаканчиком?
— Нет?
Посмеиваясь, он притягивает меня к своей груди. — Ты пьяна.
— Никогда бы не стала, — говорю я с притворным возмущением.
Я должна быть дома. Или с Грейс, собирая корзины для розыгрыша в эти выходные. Или делать буквально что угодно, кроме как сидеть здесь с Картером Махони перед ревущим костром, потребляя алкоголь с его друзьями-спортсменами.
Мне не понравился вкус пива, но Картер налил мне что-то из фляги в мой стаканчик, и это вкусно. Я подумала, может быть, это рогипнол, и мне не следует его пить, но потом я вспомнила, что Картеру рогипнол не нужен, потому что ему нравится, когда я с ним дерусь.
Странный ублюдок.
Почему его мозг такой, какой он есть?
Почему мой стаканчик пуст?
Я сердито смотрю на стаканчик за то, что он меня подвел, и прислоняюсь спиной к твердой груди Картера. — Я ухожу.
— Ты хочешь больше? — Спрашивает он.
— Возможно.
Неожиданно Брианна прерывает его, прежде чем он успевает налить в мой стаканчик еще того, что хранится в этой фляжке. — Почему бы тебе не выпить немного воды? Фляжка Картера обманчива; иногда вы потребляете гораздо больше, чем думаете.
— Конечно, она тоже обхватила губами твою фляжку, — бормочу я. — Потом чуть громче добавляю: — Без обид, Брианна. Ты мне нравишься. Ты крутая.