— Всё это сложно понять вот так сходу. Но во времени мы теперь тоже не ограничены. Иди. И возвращайся, когда пожелаешь, мы будем ждать тебя. – Явик моргнул, опомнившись и только сейчас возвращаясь мысленно к ещё одной важной цели этого путешествия. Но произнести ничего не успел. – Ах да, конечно, мы поможем с воспоминаниями вашего командира.
Арджа сказала это легко и непринужденно, словно задача была не сложнее, чем передать миску с другого края стола, а затем подтолкнула сына в сторону гор.
— Тебе пора возвращаться, сын мой. Времени здесь не существует и уследить за ним сложно. Твои друзья скоро начнут беспокоиться из-за твоего отсутствия.
Явик взглянул на мать, не желая покидать её и стараясь вновь запечатлеть в памяти лицо. В своё время суровая истина о том, что даже лица самых близких могут стираться из памяти, оставила глубокий след у него на сердце, и он не хотел упустить возможность запомнить мать получше. Арджа его не торопила, но её образ стал мало помалу удаляться, как будто Явик оставался на месте, но весь остальной мир вытягивался, отодвигаясь от него.
Когда он пришел взглянуть на мать было трудно, отвернуться оказалось не легче, но Явик сделал это и направился прочь. Ему казалось, что стоит разорвать зрительный контакт и иллюзия за спиной осыплется тут же, но…
— Явик.
Он обернулся на оклик. Мать не исчезла. Она всё ещё стояла среди волнующегося моря травы и казалась её странным продолжением. Улыбка на губах протеанки была одновременно мягкой и лукавой.
— Да?
— Я хочу взглянуть на твою азари. Однажды. Когда ты будешь готов поделиться с ней этим. – Арджа развела руки в стороны, намекая на то, что подразумевала под «этим», и Явик понял, что этот её образ – спокойный, полный внутреннего света и счастья – вытеснил из его головы воспоминание о том, как она, хрипя, билась на его руках в конвульсиях агонии.
***
На планете, заросшей джунглями, вечер сменился ночью, и команда «Нормандии» разбила неподалеку от Жнеца небольшой лагерь. Вега и Кайден развели костер, успев ожесточенно поспорить о том, являются ли широкие ярко-фиолетовые листья галлюциногенными. Спор прекратила Джек, которая появилась с огромной охапкой этих листьев и швырнула их в огонь, заявив, что если галлюциногенные – так и отлично, веселее будет ждать. Сузи и Виро наломали веток и теперь сосредоточенно нанизывали на них принесенную с «Нормандии» провизию, а Джокер возился с настройкой старой акустической гитары, успевая, впрочем, убеждать Виро в том, что он не так накалывает на палки сосиски.
Лиара и Гаррус стояли на границе, где теплый свет костра перемешивался с зеленоватыми отсветами, которыми была усеяна земля у подножия Жнеца. Они молча ждали, плечо Лиары едва касалось руки Гарруса, хотя на самом деле им хотелось взяться за руки, сжать пальцы до хруста, чтобы хоть как-то выплеснуть клокочущее внутри напряжение. Время капало как густая патока. Медленно, невыносимо медленно.
— Будете так таращиться, зенки выпадут, - проворчала Джек и швырнула в Гарруса крепким местным фруктом, больше всего напоминающим грушу. – Он не вернется быстрее от того, что вы будете гипнотизировать космическую каракатицу.
Гаррус вздрогнул от неожиданности, когда снаряд Джек угодил аккурат ему под гребень. У мерзавки был поставлен бросок, и от удара по пластинам на шее прошла неприятная вибрация с холодком, но нужного эффекта Джек добилась. Гаррус вдохнул полной грудью и медленно выдохнул, только сейчас осознав, что все это время дышал поверхностно. Ему не особенно хотелось жарить сосиски и слушать, как Джокер мучает музыкальный инструмент, но Джек была права, от того, что они будут стоять тут столбами, ничего не изменится.
Сделав над собой усилие, турианец развернулся и, приобняв Лиару за плечи, отошел к костру вместе с ней. Он взглянул на собравшихся у огня, и на сердце стало легче.
Гаррус вдруг понял, что после битвы за Лондон они собирались похожим составом и по похожему поводу, но тогда он остался в меньшинстве. Прошло не так уж много времени, и вот Шепард снова свела их всех вместе. Переводя взгляд с одного члена команды на другого Гаррус понял, что не только они с Лиарой в эти месяцы пережили все муки надежды, отрицания, отчаяния и смирения, чтобы надежда могла вернуться в новой, жизнеспособной форме. Каждый у этого костра имел такую же историю. И какими бы разными не были эти люди, в каждом надежда возобладала над страхами, сомнениями и недоверием.
У тебя всё ещё есть семья, Шепард.
А потом появился Явик. Он бесшумно выступил из теней, прошел вдоль бревна, сел рядом с Лиарой и тут же сгреб её в охапку, ничуть не стесняясь множества глаз, уставшившихся на него удивленно и вопросительно.
Он не сказал ничего, только встретившись взглядом с Гаррусом чуть заметно кивнул. И этого было достаточно. И для Гарруса, и для остальных. В конце концов, за время совместного путешествия и они тоже научились читать язык жестов и мимику протеанина.
Над костром повисло ошарашенное молчание, и пока команда приходила в себя, Жнец сложил огромные механические лапы и снялся с места. Он поднимался в звездное небо плавным, текучим движением существа из морских глубин. Сначала это происходило совершенно бесшумно, но потом над уснувшей колонией раздался мелодичный, переливающийся звук. Больше всего он напоминал песню китов.
*История, упоминаемая Виро, рассказана вот здесь: https://ficbook.net/readfic/6655956
Комментарий к Пороги и шаги
*История, упоминаемая Виро, рассказана вот здесь: https://ficbook.net/readfic/6655956
========== Надежды и обретения ==========
«Нормандия» выскользнула из ретранслятора и взяла курс на Раннох. Команда корабля была сокращена до необходимого минимума, но зато каждому из оставшихся специалистов и техников доверяли безоговорочно. Доверяли настолько, что не скрыли истинную цель путешествия.
Новость произвела эффект разорвавшейся бомбы: кто-то был ошарашен, кто-то встревожен, а некоторые и вовсе подумали, что Кайден решил их крайне неуместно разыграть. Впрочем, режим радиомолчания и матерящаяся Джек, которая от волнения сделалась совершенно невыносимой, убедили всех. И тогда корабль загудел как разворошенный улей.
Очень скоро Гаррус перестал думать, что рассказать экипажу было хорошей идеей. Чуть ли ни каждый встречный считал своим долгом обсудить с турианцем предстоящее дело, узнать подробности о том, как такое вообще возможно, справиться о его, Гарруса, состоянии и высказать опасения, надежды и просто мнение. Злиться на них вроде бы было не за что, Гаррус прекрасно понимал, что Шепард любили и эти люди тоже, но и сохранять невозмутимость было трудно.
В конце концов, ноги сами привели его на наблюдательную палубу. С этим помещением было связано много отличных воспоминаний, и теперь турианец надеялся, что те воспоминания были не последними. Когда-то здесь он учил Шепард танцевать перед операцией по похищению серого ящика приятеля Касуми; здесь же они устроили шумную гулянку после того, как из самоубийственной миссии всем удалось вернуться живыми. А уж как весело было возвращать этому помещению первозданный бунтарский вид после того, как над ним поработал Альянс! Продавцы в магазинах смотрели на команду как на умалишенных, когда они всей толпой завалились в торговый квартал и наравне с самой разнообразной выпивкой, покупали цветастые коробки с настольными играми, колоды карт для разных видов галактических азартных игр… Тали даже нашла где-то коврик для земной игры под названием «Твистер», её глаза под шлемом горели тогда истинным восторгом – оказалось, что ей много рассказывали про эту игру и она была полна решимости попробовать.
Погрузившись в воспоминания, Гаррус не сразу заметил, что он здесь не один.
Кайден сидел на диване и смотрел на звезды, опираясь локтями о колени. Гаррус хмыкнул, мысленно обругав себя за забывчивость, у него опять вылетело из головы, что Кайден сделал эту палубу своей капитанской каютой. Может, стоило уйти, но турианец прошел в комнату и сел на другую сторону дивана.