Намотав фал мешка на левую руку и захватив пальцами горловину, а в правой держа фонарь, Аракелов медленно двинулся через грот. Тени колонн падали вперед и вкось, в стороны, стен не было видно, а под ногами лежал плотный, сбитый песок… Интересно, откуда он тут, ведь пещера эта не затоплялась? Да если бы и затоплялась, занести сюда песок море не могло бы, будь даже остров окружен полосой песчаных пляжей… Может, его сюда принесли некогда; может, в самом деле именно здесь и был тот древний храм? «Надо будет полазать, - подумал Аракелов. - Времени для этого хоть отбавляй, фонаря хватит на сто часов - значит, быть по сему». Дойдя до конца Колонного храма, он повернул вдоль стены влево. Шагов через тридцать открылась узкая щель, которую они с Венькой и Орсоном обнаружили уже во время второй своей вылазки в недра острова. Аракелов достал веревку и связал с идущим от мешка фалом - получился конец длиной в полсотни метров, этого должно было хватить с избытком. Он забрался в щель и, упершись спиной в одну ее стенку, стал, медленно перебирая ногами по другой, карабкаться вверх. Путь ему предстоял немалый - в прошлый раз они измерили высоту этого камина - семнадцать метров. Скучное занятие - вот так, враскорячку, взбираться в темноте вверх. Впотьмах - потому, что спелеологического шлема с фонарем у него, естественно, не было, а руки были нужны для дополнительной опоры.
Камин вывел его в третий грот - маленький и какой-то уютный. Здесь он и решил обосноваться. Втащив мешок, Аракелов внимательно осмотрелся. Камин выходил в угол пещерки. В противоположном углу стена образовывала нишу - настоящий альков, и он потащил свои пожитки туда. Воздух был чуть застоявшийся, но не спертый и не затхлый, очевидно, какие-то трещины выходили отсюда на поверхность. Аракелов повел лучом фонаря по потолку: так и есть, почти в центре свода обнаружился не замеченный им прежде колодец.
Аракелов пристроил фонарь на маленькой естественной полочке так, чтобы светлый круг полностью захватывал облюбованный им уголок. Потом вытащил из мешка поклажу. Присоединив к надувному матрацу баллончик со сжатым воздухом, крутанул вентиль. С коротким резким шипением матрац надулся. Спать Аракелову пока не хотелось, и он двумя стяжками превратил матрац в кресло. Поставил рядом термос, сложил стопочкой четыре коробки аварийного шлюпочного рациона - больше четырех дней он вряд ли здесь пробудет, так что голодная смерть ему не грозит, пожалуй, не удастся даже подсократить предательски нарастающее в последние пять лет - с тех пор, как ему пришлось оставить профессию батиандра - брюшко. Аккуратно вытерев ласты, «намордник» и всю прочую свою подводную амуницию, он сложил ее в мешок, а мешок, застегнув, пристроил в углу к стене. Нацепив плавки на каменный выступ - пусть сушатся, - он облачился в шорты и рубашку, устроился в своем импровизированном кресле и потянулся было за термосом, но почувствовал, как снова засаднило руку - конечно же, расслабился, и вот… Кряхтя, он поднялся, снова полез в мешок; достав аптечку, густо залил ссадину антисептиком. Аэрозоль вспенился, кожу ожгло, но зуд почти сразу утих, а пена опала, превратившись в бледно-розовую пленку. Аракелов убрал аптечку, снова опустился в кресло и, налив из термоса смесь апельсинового и лимонного соков с кокосовым молоком (знай Ганшин, какой я себе курорт устроил, - от злости бы лопнул!), стал пить медленными длинными глотками, растягивая удовольствие и наслаждаясь. Потом он взял книгу, в последний момент подсунутую Папалеаиаиной. Это оказался детектив, чему Аракелов от души порадовался - лучшего времяпрепровождения не придумаешь!..