Вельва
Ванильные пушистые облака расплывались по лазурному небу, окрашиваясь в розовые тона. Золотистые лучи озаряли светлые домики, близко прижатые друг к другу. Нежно-розовые лепестки кружились в танце, медленно оседая на сочную траву. Весенний ветерок трепал шершавую листву. Пёстрая птица парила в небе, вдалеке виднелись обширные поля, затянутые свежей травой и маргаритками. Даже сам воздух был чистым. Сигюн вытерла тыльной стороной ладони пот с лица. Альвахеймское солнце пекло. Ванийка зажмурилась из-за слеплящих лучей и, тяжело выдохнув, повесила на бельевую верёвку очередной выстиранный элемент одежды. Длинные тонкие пальцы порозовели от ледяной воды. Скоро стемнеет, ей нужно закончить уборку, пока мачеха с отцом не прибыли с праздника. Дева крутанула ручку двери и вошла в сарай, попутно закатав рукава карамельного платья, перетянутого высоким поясом. Она поправила белый передник и взяла в руки корыто с кормом для лошадей. Конь довольно заржал, почуяв еду. Сигюн умиленно улыбнулась, демонстрируя белоснежные зубы. Да, она довольна своей работой.
— Кушай, не торопись, — она аккуратно коснулась его носа ладонью.
Ульв был конём отца, и если его конь недоволен, он срывался на всех и вся. Сверкая шоколадными глазами, конь недовольно фыркнул и отвернулся, вытянув нос, отчего светлая грива рассыпалась в разные стороны.
— Какой ты придирчивый, — обиженно фыркнула ванийка.
Она печально опустила глаза, стряхивая солому с юбки. День ещё не закончился, а она уже устала. Голова раскалывается от боли. Дева приоткрыла дверь, застыв на пороге. Тут же не убрано! На сосновый стол беспорядочной кучей навалены грязные глиняные тарелки, кувшин с водой опрокинут неподалеку. Она страдальчески вздыхает, тщательно протирая пыль с подоконников, подметая пол, веником стряхивая с потолка паутину прямо с их обитателями. Кажется, все. И посуду вымыла, и все чисто, блестит, как стеклышко.
Сигюн радостно начала напевать себе под нос народную песню. Ее пела покойная матушка, когда они еще жили в Ванахейме. Но после смерти матери они с отцом переехали в Альвахейм. Потом Витарр встретил Хельгу, и они поженились. Радовало, что со сводной сестрой они отлично ладили, а вот с братом не повезло. Мать ведь умерла после родов и брат наивно полагал своей диктаторской опекой сможет её уберечь.
Она встрепенулась, услышав во дворе цокот копыт. Сигюн буквально выпорхнула из дома, встречая отца и мачеху.
— С возвращением, отец, — она любезно улыбнулась, опустив голову.
Мужчина с жидкими волосами светлого золота слез с коня, заправив рубашку в штаны. Он был простым крестьянином и обладал самыми обыкновенными чертами лица: округлое лицо с вытянутым подбородком, карие глаза, грубый нос с горбинкой. Мужчина был высок. Но Сигюн достались лишь его золотистые волосы, а все остальное от матери.
— Посторонись, — раздражённо рявкнул мужчина, толкнув дочь в сторону. Отец всегда был таким, когда напивался. И почему он не может прекратить пить?
Высокая женщина с копной темно-каштановых волос со строгими чертами лица одарила ее понимающей улыбкой. Сигюн с трудом сдержала выступающие слезы, вытерев одну прозрачную слезинку рукавом платья. Отец с самого рождения хотел мальчика, поэтому не любил Сигюн. Хотя бы ей так казалось. Каждый раз ей приходилось терпеть грубости отца, но иногда он становился добрым и слишком заботливым. О, Всеотец, когда же это закончится?! Сигюн всхлипнула, отправившись назад в уютный дом. Мачеха расположилась на низком стуле, отхлёбывая терпкий альвийский чай.
— Сигюн, — голос женщины был звонким. — Иди к Онни и забери травы.
— Какие травы? — поинтересовалась она бесцветным голосом.
— У твоего отца болит спина. Просто принеси и всё. Ты знаешь, у кого можно взять, — отчеканила Хельга каждое слово.
— Хорошо, — она кивнула, метнувшись к двери.
Лавка лечебных трав Онни находилась недалеко от охотнического леса. Семья Сигюн жила в маленькой деревушке, так как жить в столице позволить себе не могли. Травы Онни славились по всей деревне, а его жена была провидицей и гадала судьбу. Сигюн с долей скептицизма смотрела на деревенских альфиек, которые судачили о своем суженом. Она не верила в суеверия и прочее. Ванийка шла по длинной тропинке, проходя вдоль аллеи с высокими деревьями, зеленым лугом. Дева устало вздохнула, пытаясь освободить платье от сучков. Грязь прилипла к подошвам туфель, противно хлюпая по влажной земле. Завидев знакомый прилавочек, Сигюн робко приоткрыла тяжелую дверь, пройдя внутрь. В доме знакомо пахло травами и редкими растениями.
Заметив невысокую женщину с небрежной косой, она потупила взор.