- Да о каких грехах ты мне, вообще, говоришь? О моей работе? Я не уголовница, действую по закону, и никто, заметь, никто еще мне не выговаривал, все были довольны.
- И эти старики?
- Конечно. Двадцать-тридцать тысяч долларов для них такие деньги! Им и не грезится больше.
- Лиля… Ну, наверно, если ты устраиваешь судьбу стариков, надо им как-то адекватнее денег оставлять.
- Да? А мои труды? - Лиля со стуком поставила чашку на блюдце, - Я же не собес. Мне что-то за труды нужно? И потом, если я положу им на счет больше, они их не потратят. А работники банка потом черными махинациями спишут эти десятки тысяч долларов себе.
Маша неуверенно замолчала. Авторитет и напор тети всегда так действовал на нее. Она начинала сомневаться в том, что еще недавно казалось ей таким ясным. «Вот так она всех убеждает, наверно, в этом обмане», - подумала Маша. И сказала еле слышно:
- Лиля, ты обманываешь сейчас – но кого? Себя? Свою совесть?
- Послушай, детка! – Лиля явно сердилась, - сейчас мы сидим с тобой в этой чудесной-расчудесной квартире в центре Москвы. В историческом доме. А ты знаешь, как я ее приобрела?
- Нет.
- Ну так слушай. У меня была однушка и 25 тысяч. А у старушки, которая здесь жила, единственные родственники – в Выхине. И она больше всего на свете хотела переехать ближе к ним. А у меня не было больше денег, только 25 тысяч. И я ее мечту осуществила, нашла ей двухкомнатную квартиру в том же подъезде, где они жили. Ты знаешь, как они все меня благодарили? Я никого не обижала никогда.
- И родственники ее хвалили тебя?
- И родственники.
- Наверно, такие же старики, не смыслящие в деньгах?
- Ну, старики. Почему не смыслящие? Они получили то, что хотели, я – тоже. Это просто обмен. Ценны ведь не только деньги, но и условия. Близость родни. Мы поменялись с ней квартирами, и я ей ее счастье устроила. В этом возрасте деньги – не главное, Маша. Наследников у них не было, и самое главное для них было – жить в старости вместе. Чтобы не одной сидеть, никому не нужной.
- Лиля, но ведь если бы были наследники, тебе никогда не позволили бы с этими стариками так обойтись, - утверждение Маши уже звучало почти вопросительно.
- Если бы были! Да они бы постарались этих стариков побыстрее укатать, чтобы воспользоваться их жильем… наняли бы сиделку с укольчиками… Если бы они о них заботились! Если бы оборудовали им квартиры под евроремонт. Мы живем в Москве, Маша, где квартирный вопрос всех давно испортил. Эти старики никому не нужны, и, по сути, я единственный человек на свете, кто устроил их комфорт. Им все равно, жить в центре или на окраине. А вот жить с родными… Это просто обмен квартир. Я тут переселяла одну старушку к ее сестре в Иваново с Пречистенки. Да, денег огребла много. Не скрою. Но у старушки в Москве были сын, невестка и внук, ты слушаешь меня, Маш? Так вот внук 10 лет не приходил к ней. А сын навещал ее на 8 марта и в день рожденья. Скажи мне честно, хорошо ли я поступила, что переселила бабку к ее родной сестре? Пока они над ней опеку не успели оформить? Кстати, она мне вчера открытку прислала. С бла-го-дар-ность-ю!
- Все равно это скрытый обман, твой обмен. Вот представь, что ты честно говоришь старушке, за какую сумму ты продаешь ее квартиру и сколько из этой суммы берешь себе.
- А зачем ей вообще это знать? Деньги, Маша, не самоцель, а только средство к достижению земных благ. Благо для старушки – новое комфортное жилье. По сути, я их жизнь устраиваю.
- Да ты что говоришь, Лиля, - разгорячилась Маша, которой недавняя беседа с отцом Димитрием придала силы, - для тебя-то деньги – самоцель! Это обман, настоящий обман!
- Формально может и обман. А по сути, это счастье для стариков. Никогда еще никто меня не обвинял. И для меня деньги не самоцель. Просто цели разные: старушка хочет в Иваново, а я хочу в Ниццу.
Лиля оторопело посмотрела на Машу, но заставила себя промолчать, пожала плечами и стала с интересом рассматривать в окне происходящее на детской площадке. Два мальчика катались на качелях, женщина катала кроху на велосипедике. Девочка в розовом комбинезоне, подружка Кристины, пыталась влезть на карусельку.
Кристина, детка, нам пора гулять, - позвала она дочь. Мы проводим Машу с Ромой, и ты немножечко посидишь за рулем. У тебя не пыльно в машине, Рома? Собирайся, доченька.
Глава девятая. Путти, Валя и отец Димитрий
Журналистка Валя, та самая тетя Васи, была сегодня в приподнятом настроении. Она сдала на верстку просто классное интервью с одной иностранной звездой, известной среди журналистов как Антонина Щебенкина. И что важно, певица оказалась далеко не глупой женщиной. Валя давно привыкла к тому, насколько ограничен интеллект всех артистов, с кем ей приходилось иметь дело. За небольшим исключением, конечно. Когда-то, по молодости лет, Валя верила в то, что артистические таланты предполагают и некоторый интеллектуальный дар, затевала с артистами серьезные разговоры, задавала философские вопросы. Все это обычно заканчивалось полным обломом. Артисты таращились на Валю в недоумении, пытаясь сообразить, чего от них хотят, а те, что понахальнее, вообще отвечали невпопад, громко смеясь. И Валя прекратила эти пустые попытки «разговорить». В качестве отдушины она познакомилась с несколькими музыкантами, с которыми можно было хоть чуть-чуть поболтать об интересном.