- Валечка, я попощусь, и потом, что это? Батюшка в ресторане.
- Да это не ресторан, а вагон-ресторан. А в вашем возрасте очень вредно пропускать прием пищи. К тому же, Путе тоже не повредит немного подкрепиться. Что до меня, то я или не ем после шести, или ем только после шести, и могу, поэтому, спокойно составить Вам компанию.
Максим пошел с ними, услужливо открывая двери. От него веяло спокойствием и тишиной. Как от заснеженной сияющей вершины.
- Добрый вечер, - Валя приникла к стойке бара, - что у вас есть… постное? Ну, для батюшки.
- Постное – девушка в кружевном колпаке задумалась, - ну, вот телятинка постненькая, без жира…
- Нет, постное – то есть не мясо и не яйца.
- А-а, ясно. Семга есть.
И плюхнула на тарелку здоровый стейк, сильно пережаренный.
- Это что за кулинарный шедевр? – Валя удивилась такому варварскому обращению с ценной рыбой.
- В смысле? Жареная семга.
- Знаете что, батюшке такую нельзя. Это исключительно замечательный батюшка, его надо беречь, это достояние нации.
Девушка хлопала накрашенными ресницами.
- И что? Не будете, что ли, брать?
- Отварите ему другой кусок.
- Роза! – крикнула девушка, - отвари семги кусок.
Когда семгу принесли, Максим пил зеленый чай, умиротворенно глядя в окно. Путти сжевал свою крохотную порцию рыбы и тоже миролюбиво замурчал.
- Красиво.
Это все, что Макс сказал за весь вечер по существу.
Наутро, когда Валя открыла свои прекрасные очи, которые были дивными и без туши с подводкой, отец Димитрий, разумеется, уже дочитывал свои утренние молитвы. А они у него были дли-и-инные…как удав из детского мультика.
Максим тоже бодрствовал. Он вошел из коридора свежий и с широкой улыбкой на лице. Валя посмотрела: пять утра. Поезд грохотал через Волгу. Суперское зрелище. Полноводная река расстилалась вдаль, ее заливы переполнились и только там и сям из воды виднелись затопленные деревья.
- О-о, как затопило! – удивился священник.
Максим молча обозревал разлив великой реки.
Поезд простучал по рельсам еще примерно час и неожиданно, резко сбавив ход, замер.
- А что случилось-то? Кажется, это не стоянка? – поинтересовалась Валя.
- Да, Элнет уже проехали, а Кукнур еще далеко… Странно…
Послышался шум в динамике, и женский голос сообщил:
- Уважаемые пассажиры, наш состав произвел вынужденную остановку. Убедительная просьба не волноваться, можно немного погулять. Примерно через час-полтора мы отправимся в направлении следования.
Валя быстренько выбежала в тамбур. Ох, и воздух же! Весенняя радость сплошная, а не воздух. Как будто здесь не лесные края просто, а колыбель Жизни.
Птицы пели без пауз, так, что в их щебетанье и чириканье нельзя было вставить ни слова. Желтенькие цветы уже раскрывали свои масляные венчики на сухих кочках. Валя выглянула из поезда налево… Батюшки-светы! Да там поломка рельсов!
Их вагон стоял четвертым, и рельсы, которые размыло и подняло, было хорошо видно. Господи! Хорошо, что это случилось тут, и утром, а не ночью, и не на скорости шел поезд…
Сомнительно, что эти рельсы вернут в нужное положение не то что за час, а за сутки! Проводница хлопнула дверью тамбура, и, собираясь пробежать в другой вагон, широким плечом потеснила Валю.
- Ку-ку? Что с рельсами? – спросила Валя.
Проводница обернулась.
- Ой, слава Богу, женщина местная тут шла, да заметила, дак не знай, чего она тут делала, в такую рань, да как раз мы приближались, дак она и давай курткой своей махать.
Проводница резко рванула алюминиевую ручку двери тамбура и унеслась.
А Валя пошла, пригласить седого священника и голубоглазого Максима на весеннюю прогулку. Извлекать все возможное удовольствие из ситуации было ее жизненным девизом.
- Замечательный воздух, - изрек Максим и снова замер с видом блаженного успокоения.
Ясно. От этого чудика не многого дождешься. Валя пробралась немного по сухим местам, сломала ветку вербы, начинавшую набирать цвет. Верба! Сколько лет она ее в руках не держала!
Валя нюхала веточку и радовалась, что вырвалась хоть ненадолго из мегаполиса в эти нецивилизованные края.
Тем временем отец Димитрий затеял с Максимом какую-то доверительную беседу. Ага. Он и тут исповедовать, видно, собирается. Валя пожала плечами: профессионал – везде профессионал!
Но отец Димитрий совершенно не собирался исповедовать молодого человека. У них зашел разговор о чакрах. Отец Димитрий с интересом расспрашивал о том, каковы истинные истоки теории светящихся разноцветных кружочков, а Максим, который оказался в этом вопросе докой, наконец-то разговорился. С той же спокойной и радостной интонацией, впрочем. Он говорил батюшке о том, что современная наука тоже пришла к выводу о том, что в организме людей есть области концентрации энергии, которые можно увидеть при помощи аппаратуры, и что это области совпадающие с чакрами.