Свадьбу отменили за несколько недель до назначенного срока. Уже было сшито платье, заказаны цветы, разосланы почти две сотни приглашений. Больше того, уже стали приходить подарки. Однако напряжение в отношениях не спадало, и Келли пришлось признать, что все ее сомнения по поводу предстоящего брака имели под собой более серьезные основания, чем предсвадебная лихорадка.
Конечно, Тимоти не понял ее. Впрочем, этого и следовало ожидать. Ее жених пришел в ярость. Однако те слова, что он сказал, даже делая скидку на его состояние, только убедили Келли в правильности принятого решения. Разве могла она быть счастлива с человеком, который считал, что его невеста должна всю жизнь благодарить судьбу за такое счастье. Дочь почтальона выходит замуж за Крамера!
После разрыва помолвки Келли стало крайне затруднительно видеть Тимоти почти каждый день в операционной. В конце концов, она поняла, что другого выхода нет, и написала заявление об уходе. К счастью, угрызения совести по поводу несостоявшегося брака не слишком ее угнетали. А спустя какое-то время Келли услышала от общих знакомых, что Тимоти нашел утешение в лице хорошенькой практикантки-фармацевта. Тогда предложение сестры вернуться в Лондон и пожить немного у нее показалось не таким уж плохим. Хотя Келли предвидела определенные трудности. Ее сестра работала модельером-дизайнером. Она придумывала и шила шикарную одежду для рок-звезд, комиков и саксофонисток из женского джаз-банда.
Опасения Келли подтвердились. Как бы сильно сестры ни любили друг друга, они были очень разные. Собственное жилье оставалось лишь мечтой. Большая часть сбережений Келли ушла на дом, который они приобрели вместе с Тимоти. Ее бывший жених с неохотой, но согласился вернуть часть депозита, но оплата адвокатских услуг и растущие день ото дня побочные издержки поглотили значительную часть этих денег. А, кроме того, расходы на подготовку к свадьбе. Шарон назвала сестру сумасшедшей, когда узнала о ее намерении возместить родителям Тимоти каждый пенни из тех денег, что они потратили. Возможно, она была права, ведь идея шикарной свадебной церемонии принадлежала именно им. Келли в душе возражала против такой расточительности — ее будущие свекор и свекровь были людьми состоятельными, — но гордость не позволяла ей возражать открыто. И вот она здесь, свободная и одинокая. Ее банковский счет пуст. Конечно, на теперешнем рабочем месте она потеряла в зарплате и должность была гораздо ниже, но, по крайней мере, прокормить себя она могла…
Раздался еще один сигнал вызова. Келли покачала головой. У профессии медсестры есть неоспоримое преимущество — совершенно не хватает времени на собственные проблемы, всегда найдется пара других, более важных и срочных дел.
2
— А, доброе утро! Кто, черт возьми, придумал утро?
Келли с улыбкой смотрела, как ее сестра бродит по кухне. Ее волосы, покрашенные красными перышками, торчали во все стороны, шелковое кимоно, которое Шарон надевала вместо халата, волочилось по полу.
— Ты рано поднялась, — заметила Келли. Шарон покачала головой.
— Я еще не ложилась. Это кофе? Есть еще?
— Есть, но, если ты собираешься в постель, не пей, а то не заснешь.
Шарон зевнула.
— Если я хочу спать, мне ничто не помешает. Ты сегодня работаешь?
— Да. Мне уже пора выходить. Я сегодня снова на автобусе.
— Машина по-прежнему капризничает? — сочувственно поинтересовалась Шарон. — Послушай, сестренка, не могла бы ты на обратном пути пройтись по магазинам? Знаю, моя очередь, но я обещала, что тот серебристый пиджак для Кифера будет готов к вечеру: у них сегодня концерт, А я схожу на следующей неделе.
Клянусь!
Келли не стала спорить, хотя просьба сестры ее не порадовала. Уже третий раз за месяц она делает покупки вместо Шарон. А это значит, что придется выйти раньше на две автобусные остановки и пройти весь оставшийся путь пешком, нагруженной сумками и пакетами. Ладно. Все-таки Шарон помогла сестре, когда та осталась без дома. К тому же Келли знала, что не полностью оплачивает свою часть аренды.
— Нет проблем, — весело согласилась она, повесила сумочку через плечо, проверила, взяла ли ключи, и помахала сестре рукой. — Чао, дорогая, увидимся вечером.
— Угу, — кивнула Шарон, зевая во весь рот. — Не перетруждайся.
Келли ждала лифт и улыбалась. Она очень любила свою сестру, но не знала, как долго сможет жить с ней вместе. Ванная комната служила складом для отбракованной одежды, везде валялись кусочки ткани, катушки с нитками. Кухня вообще не поддавалась описанию: посуда мылась только тогда, когда нужно было ее использовать.
Однако справедливости ради надо заметить: Шарон ничуть не виновата, что у Келли с утра плохое настроение. Она почти не спала ночью. Как ни старалась, назойливые воспоминания не давали заснуть. И когда раздался звон будильника, Келли чувствовала себя совершенно разбитой. Она с трудом поднялась с постели. Хорошо, если удастся успеть на автобус. В противном случае опоздание на работу неизбежно.
Снова пошел дождь. Ах да, сегодня же суббота, вспомнила Келли. Значит, автобус придет полупустой. Не все так плохо, как кажется на первый взгляд.
Но где гарантия, что день будет удачным и дальше? Жизнь полосатая, и Келли убедилась в этом сразу же, когда пятнадцать минут спустя вошла в комнату для медсестер. Там все ходуном ходило: Лорен кипела от возмущения, а молоденькая медсестра плакала. Гневные вопли раздавались из угловой палаты. Келли не составило труда понять, кто стал возмутителем спокойствия. Карлос отборно ругался сразу на греческом и на английском.
— Тупица. Если бы ты работала на меня, я бы убил тебя на месте.
— Что произошло? — спросила Келли, убирая сумку в свой шкафчик.
— Диана попыталась взять у него кровь на анализ, но не смогла попасть в вену, — объяснила старшая сестра. Ее голос звучал как у больных на грани нервного срыва. — Он взбесился и швырнул в нее графин. Не могла бы ты посмотреть? Кажется, вам удалось найти общий язык.
Келли усмехнулась.
— Хорошо, я попробую. А у нас точно нет ядовитых стрел в шкафчике с медикаментами?
Она забрала у Дианы поднос и шприц и, расправив плечи, направилась в палату Карлоеа Петронидеса. Ее встретил яростный взгляд разбушевавшегося демона. Последствия инсульта сказались на его лице.
— Где вы были? — воинственно потребовал он ответа.
— Я только что заступила на дежурство, — спокойно сообщила Келли. — Как вы знаете, время от времени я езжу домой. А вот вам не стоит быть таким грубым и невоспитанным с людьми.
— Они меня раздражают, — пробурчал Карлос, нетерпеливо дергая простыню. — Подхалимы. Льстецы.
— Возможно, — сказала Келли. Она поставила поднос на прикроватную тумбочку, достала пару бумажных салфеток, чтобы вытереть воду на полу. — Они вас боятся.
— Вы хотите сказать, что я задира? — ощетинился старик.
— А вы как думаете?
— Ну вас мне не испугать.
— Нет, — подтвердила Келли. — Так что просто успокойтесь и позвольте мне взять кровь.
— Хорошо, — согласился Карлос и протянул руку. — Колите, если должны. За последнюю пару недель вы выкачали из меня столько крови, что можно насытить ею целую стаю вампиров!
— Это все для вашей же пользы, — сказала Келли. Старик улыбнулся. Неудивительно, что он разозлился, подумала она, посмотрев на истерзанную руку. Диана сделала четыре или пять попыток, чтобы ввести шприц, чем, конечно, причинила Карлосу лишнюю боль. Взять кровь оказалось нелегким делом — вены как тонкие нити просвечивали под иссохшей кожей. — Думаю, лучше попробовать фокус с теплой водой, — предложила Келли и взяла таз из раковины. — Просто расслабьте руку на несколько минут в воде: это расширит вену. Вы же хотите закончить процедуру до того, как к вам придут посетители?
— Гм! Подхалимы, вся компания, — отстранение усмехнулся он. — Они приходят ко мне только по одной причине. Из-за моих денег.