Он любит обниматься.
Но сейчас только пять утра, а его здесь нет.
Подняв голову с матраса, я оглядываю темные углы комнаты, убеждаясь, что его нет, и мелкая дрожь пробегает по моей коже.
Должно быть, он был здесь прошлой ночью, когда я проснулась.
Я была в полусне, но я бы заметила, как он прошел мимо открытой двери в ванную. И уж точно он не прошел мимо меня в моей крошечной прихожей, когда я зашла в гостиную, чтобы закрыть дверь во внутренний дворик.
Мое горло с трудом сглатывает.
То, что я сейчас чувствую этот страх, довольно нелепо. Вместо этого я решаю встать. Перемещаюсь к своему крошечному шкафу, открываю дверцу и убеждаюсь, что в тени не скрывается мужчина. И я говорю себе, что оставила дверь открытой, чтобы легче было одеться на работу. А не потому, что я уверена, что буду вынуждена проверить еще раз.
Боль между ног оживает с каждым моим шагом. Я чувствую постороннюю влагу, напоминающую мне, что я позволила ему вымыть меня прошлой ночью, но так и не встала, чтобы сходить в туалет.
То, что я сделала, было глупостью. Опасно. Безрассудно. Тем не менее, это не мешает мне улыбаться.
Не девственница.
Моя улыбка превращается в гримасу, когда я, морщась, иду в ванную. Я не знаю, является ли это нормальной болью после первого раза, или это связано с той энергичностью, с которой Неро… трахал меня.
Мой живот сжимается.
Я очень надеюсь, что мы сможем сделать это снова.
Не желая портить свое нынешнее хорошее настроение, видя свое голое растрепанное состояние, я игнорирую зеркало в туалете и направляюсь прямо в душ, включив теплую воду.
Но прежде чем опуститься на унитаз, я кручусь на месте и, не отводя глаз, отодвигаю зеркало, открывая спрятанную за ним маленькую аптечку.
Схватив свой маленький футляр с таблетками, я вытаскиваю одну из крошечных таблеток из упаковки, любезно предоставленной местной клиникой и их противозачаточными средствами со скидкой.
Я очень надеюсь, что он не переносит какую-нибудь заразную болезнь, потому что вчера вечером я даже не подумала о защите. Не то чтобы у меня были презервативы. Да и зачем? Это счастье, что у меня есть таблетки. Но мои месячные были ужасны, и я помню, что где-то читала, что противозачаточные средства могут помочь. И это помогло.
Молча поблагодарив свое прошлое, я использую маленькую чашку, которую держу у раковины, и принимаю свою ежедневную таблетку. Платить за антибиотики было бы достаточно тяжело, поэтому платить за аборт точно не входит в бюджет. А мне придется, потому что если я не могу позволить себе собаку, то уж точно не могу позволить себе ребенка.
Я захлопываю футляр с таблетками, возвращаю его на полку и иду в душ.
Моя рутина занимает больше времени, чем обычно, с моими больными мышцами, поэтому я отстаю, когда спешу обратно через коридор в свою спальню.
Поскольку я была так рассеяна, когда проснулась, я даже не подумала сварить кофе раньше.
Отпраздную это дело кокосово-медовым латте, когда приду на работу.
Я фыркнула, чувствуя себя полной неудачницей из-за желания отпраздновать потерю девственности. Но я так долго оберегала ее, что, честно говоря, это облегчение — покончить с этим. И я сделала это на своих условиях, с мужчиной, который влияет на меня так, как я даже не могла себе представить.
Поэтому именно с мыслями о Неро в моем мозгу я открываю ящик с нижним бельем и замираю. Поверх моей маленькой кучки трусиков лежит хрустящая стодолларовая купюра.
ГЛАВА 30
Неро
— Ну, если бы ты не пропустил нашу встречу вчера утром, — Абдул поправляет одну из многочисленных стопок бумаг на своем столе, — нам бы не пришлось делать все это сегодня.
Я щиплю переносицу.
— Я был занят, — рычу я.
Мой риэлтор вздыхает.
— Хорошо, ладно, я оставлю это.
— Ценю это, — говорю я категорично.
— Ну, хорошая новость в том, что я перенес показ на сегодня. У меня есть три объекта, которыми ты интересовался, плюс еще два, которые, как мне кажется, подходят под твои требования. И все они находятся в тех районах, которые ты просил.
— Хорошо. — Я отталкиваюсь от крайне неудобного кресла напротив стола Абдула.
Может, он и лучший в городе, но мое терпение сегодня тоньше, чем обычно. Я подумываю рассказать ему, почему я опоздал сегодня утром, что удушение человека собственным пальцем изменило мое расписание на неделю, но потом решаю не делать этого.
— Увидимся через пару часов, — окликает он меня, когда я выхожу за дверь.