Нимфидий в этой небезопасной ситуации повел себя иначе. Он не бежал и не отчаивался, хотя знал, что может стать одной из первых жертв бури. Он считал, что у него есть только один путь к спасению: самому содействовать гибели Нерона. Здесь, однако, возникал вопрос: чью сторону принять? Вергиний сам отказался стать императором, возможно, он даже помышлял о восстановлении республики. Это не устраивало ни Нимфидия, ни преторианцев. Гальба в Испании располагал небольшими силами — всего лишь двумя легионами, однако сенат был о нем хорошего мнения, а кроме того, он был в преклонных летах, что предвещало быструю его смерть и новую политическую борьбу за престол.
Итак, Нимфидий решил поддерживать Гальбу. Но это решение префекта преторианцев еще не означало, что его поддержит весь римский гарнизон. Преторианцы уже издавна были связаны с династией Юлиев-Клавдиев. Избранные из избранных, они всерьез относились к своей присяге на верность. На власть Нерона они не могли пожаловаться. Правда, некоторые офицеры втайне были уязвлены и полны презрения к императору-актеру, но простые солдаты сохраняли ему преданность. Следовало как-то оторвать от властителя эти девять тысяч воинов. С этого момента судьба Нерона, лишенного вооруженной поддержки в столице, будет решена окончательно.
Нимфидию помог сам Нерон. Напуганный изменой своих западных наместников, Нерон решил искать спасения на Востоке, который всегда обожал. Он думал в первую очередь о Египте. Это не было безрассудством, ибо греки — жители Египта относились к Нерону иначе, нежели население Италии. Они видели в нем друга эллинов, который вернул Греции свободу; защитника провинций, сурово пресекающего злоупотребления наместников; врага иудеев, приказавшего опустошить их страну огнем и мечом.
Император приступил к подготовке к путешествию. Он перебрался из Палатина в Сервилиевы сады, которые находились по пути в порт Остию, это были те самые сады, где три года назад он узнал о заговоре Пизона. Он созвал высших офицеров, изложил им свой план и уговаривал принять участие в путешествии. Но не встретил поддержки. Многие из офицеров выдвигали разные трезвые возражения принципиального характера, и все поочередно просили избавить их от этого дела. Нашелся даже один, который, как говорят, осмелился процитировать стихотворную строку Вергилия:
— Неужто смерть и вправду так страшна?
Намек был откровенным: императору пристало скорее умереть, нежели пускаться в авантюрное путешествие.
Пассивное сопротивление офицеров явилось для Нерона страшным ударом. У него не было никаких средств сломить его. Уговоры не помогали, угрозы никого не устрашили бы. Император еще не знал, что план Нимфидия уже осуществляется.
Офицеры отбыли в казармы преторианцев в Риме, император же остался на ночь в Сервилиевых садах. Уже сгущались сумерки, а Нерон продолжал обдумывать пути спасения. Его осеняли все новые идеи. Может быть, бежать к парфянам, с которыми в последнее время установились столь дружественные отношения? Или поплыть в Испанию и предстать перед самим Гальбой просителем? А если появиться в траурном одеянии на Форуме и произнести речь перед народом, прося простить ему вину и ошибки? Чтобы жить спокойно и безбедно, достаточно получить наместничество в Египте! Да и это не обязательно, ведь у него талант, он будет выступать как актер и певец, зарабатывая миллионы! Император тотчас же принялся составлять речь. Наброски ее были уже готовы, но они так и остались на письменном столе, ибо Нерон пришел к заключению, что народ вообще не предоставит ему права голоса и разорвет на части, едва он появится на Форуме.