— Юки, не говори так! — Ода подошёл к ребенку, и принялся успокаивать его, попутно вытирая слёз, но тот, все пытался говорить, чем вызывал новую волну слез.
— Я хочу... Очень хочу защищать братиков, но убивать и ранить кого-то.….
— Мы знаем Юки, не плачь, никто не заставляет тебя нас защищать, — Подойдя к младшему брату, сказал Хиро, гладя ребёнка по макушки головы.
— Вот именно! Мы будем защищать тебя, так что не реви ты. — Буркнул Рей, продолжая махать маленьким мечом.
— А из-за кого он, по-твоему, ревет? — обернулся Ода на гордого братца.
— А я-то тут при чем? Моё дело предложить, ваше – слушать меня или нет. — Как ни в чем не бывало, ответил Рей.
— Это не братик виноват, я не из-за него плачу, — Проревел ребенок, в защиту старшего брата.
— В любом случае, уже темнеет, давайте продолжим тренировку завтра? — Предложил Хиро. Ода взял Юки за руку и они, согласившись, кивнули, посмотрев на Рея, который был совсем не удовлетворен проведенной тренировки, — А завтра придем сюда снова, идёт? — Улыбнулся десятилетний парнишка, взял лидера за плечо, тот тоже улыбнулся, сдавшись большинству.
— Ладно. Но, завтра будем тренироваться с тройной нагрузкой! — заявил лидер и четверо братьев направились к своему дому.
Жизнь братьев нельзя было назвать идеальной, но она была явно не плоха и всех устраивала сполна. Любящая приемная мама, которая каждый вечер целовала своим детей в макушку, готовила для них и главное — любила. О такой матери можно только мечтать. Любовь приемного отца была совсем не меньше, но все же он казался строже, но строгость не выходила за рамки разумного, и была скорее из-за желания защитить и обезопасить детей, нежели навредить им.
Вставали дети в 5 утра. Первым делом они шли на зарядку, под командованием Рей, затем завтрак. Потом домашняя помощь и подработка. Работали в доме все, кроме Юки, который ещё был слишком мал, но и тот пытался внести свою пользу в общее дело, помогая с уборкой. Трое братьев носили воду, помогали по хозяйству беспомощным людям, за что получали какую-нибудь пищу или монетку. Но бывало и просто: «Спасибо» им было достаточно. Если люди, которые были не в силах заплатить, получали от братьев помощь, то ребята никогда не требовали от них ничего взамен, понимая, что сейчас всем тяжело и нужно оставаться людьми.
Рея это правило, если честно, очень бесило. Он ничего не говорил об этом родителям, но братьям иногда жаловался на то, что им самим иногда есть нечего и они могли бы лучше потренироваться, чем заниматься бесполезным делом. Хиро и Ода никогда ему не отвечали, их все устраивало, и они были рады даже «Спасибо»
После работы дети могли заниматься чем угодно, но строго до девяти вечера, потом они должны идти домой.
Вечерние семейные посиделки всегда были наполнены смехом и счастьем. Каждый вечер они ужинали всей семьёй, а за столом рассказывали истории или играли в игры.
Затем, в десять все укладывались отдыхать. Взрослые на первом этаже, а дети на втором. Дом у них был маленький и старый, поэтому все дети спали вместе на небольшой раскладушке. Но в тесноте да не в обиде, как говорится, потому всех все устраивало.
— Хиро, — послышался шёпот Рея, — Ты спишь? — Парнишка, находясь уже в полудреме, развернулся к брату, зевая ответив:
— Что такое Рей?
— Не могу уснуть…
— Из-за того, что сегодня не получилось потренироваться? — Предположил Хиро, но получил отрицательный ответ.
— Нет, я уже не думаю об этом.
— А о чем думаешь?
— О словах Юки. — Поведал Рей, чем очень удивил Хиро, и тот забыл о сне, с любопытством посмотрев на брата. — О том, что ради спасения дорогих людей, нужно будет кого-то убить.
— Но, не всегда же... И мы не будем никого ранить, если они сами не станут на нас нападать и...
— Юки так расплакался, подумав об этом, а вот я даже и глазом не моргнул бы и вонзил бы нож в любого, кто тронет кого-то из моей семьи. — Прервал речь брата Рей, спокойным голосом, смотря вверх, — Юки такой невинный и чистый, боится за каждую душу. А я тогда, грязный и порочный, раз мысли о чужой гибели меня ничуть не пугают…?
— Рей, это не так, Юки просто ещё слишком мал и...
— Но мне все равно, — Вновь перебил брата одиннадцатилетний паренёк, — Я согласен быть грязным, и если вы не хотите пачкать руки, то я сделаю это за вас. — Наконец, ребёнок повернулся к лежащему рядом с ним черноволосому мальчику, — Поэтому, если не хотите, не ходите со мной на тренировки, я все сделаю сам.