— Если господин Широ проси, я замолчу, — С улыбкой бросил юноша и действительно примолк.
Прошёл час, затем тритий, а тот у кого рот не затыкался ни на минуту, молча уткнулся в книгу, будто прилежный ученик.
Широ не любил чье-то присутствие рядом. Все люди вызывали в нём напряжение, и расслабить с кем-то казалось невозможно, но просидев рядом с наглецом почти пят часов, юных монах ни разу не испытал поражение, не считая начала. Эти странности заставляли его невольно отвлекаться от книги и бросать взгляд на читающего рядом парня.
Так прошёл месяц, второй, а наглец все не отставал от молодого монаха, который уже не делал попыток прогнать его. Наоборот, Широ даже сам ждал встречи с ним, хоть и не подавал виду.
Виду не подавал, но все в окружении замечали странности в их идеальном монахе, раньше не подпускавший к себе никого и на шаг.
— Кайто! — Раздался голос позади идущих парней. Широ и сероглазый парнишка обернулись, хоть и звали лишь одного.
— Старейшина? — Будто не видя, кто перед ним, спросил наглец, поле чего убрав руки за спину, сделал поклон по их обычаям, — Вы что-то от меня хотели?
— Я, вроде бы, уже говорил тебе не мешать господину Широ, но как я погляжу мои слова для тебя ни что не значат? — задал вопрос глава, смотря на Кайто со злобой.
Широ удивился. Он и не знало, что его отец запретил наглецу водиться с ним. После удивления, настало смирение, а в глазах проскользнула печаль, не появляющаяся целых два месяца. Раз отец запрещает, значит они не должны видеться. Юноша всегда слушался родителя, считая его слова истиной, но впервые ощущая некое противоречие в душе, не соглашаясь с главой, но помалкивая. Широ запрещено подавать голос, пока его самого о чем-то не спросят.
— Конечно нет, как вы могли подумать, что ваши слова ни что? — Играя удивленного, ответил паренёк, явно злив этим старейшину, — Но, я не согласен с вашим решением, и по правилом вашего клана, я имею право общаться с любыми здесь учащимся, ведь по правилам, — Поставив акцент на Правилах, Кайто продолжил говорить с главой горы, — Все мы тут равны, неужели правила врут? — Эти слова были сказаны так мягко и спокойно, но все находящиеся в радиусе 100 метров замерли, а Широ, стоящий близко к Кайто, дёрнулся, поняв, что наглец перешел черту, так разговаривая со старейшиной, на которого многие даже смотреть боятся.
— Вздумал учить меня? — Раздраженно спросил старейшина, не желая слушать ответ, — Ну хорошо. Схватить его и привезти в зал наказаний! — Махнув рукой на паренька, приказал грозный мужчина, и двое монахов, тут час подхватили руки парня, заломив их за спину. Кайто не сопротивлялся и даже глазом не моргнул.
— Отец! — Не выдержав, воскликнул Шино, но затем сам поспешно закрыл себе рот. У него не было прав спорить с отцом, и он ни разу в жизни не возражал ему.
— Что? — Старейшина, так же не ожидал такого от Широ, и услышав вздор, решил выяснить с чем он связан.
— Он ничего мне не делал, за что ты хочешь его наказать? — Ели слышно, изрек свои мысли юноша, на деле безумно страшась гнева старейшины.
— Ах… — Выдохнул старейшина, сжав кулаки за спиной, — Всё же, я был прав и он действительно портит тебя. — Наградив раздраженным взглядом наглеца, мужчина обернулся к Широ, раздраженно приказал, — Перечитай до завтра сто седьмую книгу. Возможно там найдёшь главу в которой сказано, что за дерзость к высшим монахам полагается наказание, — Старейшина повергался к мальчишке, по которому не было видно, что он сожалеет или боятся чего-то, и повернул взгляд к сыну, — Я в тебе разочарован. — Сказал старейшина, уходящий за спину Широ.
— Не переживай, господин Широ, — Улыбнулся наглей, которого повелят вслед за уходящим старейшиной, — Как со мной закончат, я приду и помогу тебе перечитать эту книжку. Только подожди меня, хорошо? — Уже немного крича, молвил наглец монаху, которой, стиснув зубы, так и простоял на месите, не в силах даже повернуть голову.
Наглец не обманул и впрямь после наказание пришел к Широ, все так же весело улыбаясь, будто его и не наказывали вовсе.
Наказание у монахов, это хлесты. Огненный и водяной. Первый оставляет долгие ожоги, а второй сильные синяки. Провинтившего садят в круг «Искупления» после чего начинаются удары, которые могут быть по абсолютно любому месту, даже лицу. Но каким бы хлестом не били Кайто, все равно он должен лежать как минимум три дня без движений. Некоторые, после трёх ударов не могут нормально ходить неделю, а данный наглец, стоя у окна Широ, выглядел живым и здоровым.
— Тебя не наказали? — С ноткой надежды заговорил парень, до этого никогда первый не вступающий в диалог. Но понимал, что вопросы был глуп, ведь его отец никогда не отказался бы от своих слов.