– А что это за страна? Восточный Альянс?
В моё время всем заправляет Восточный Альянс. Всей планетой. Оставляя лишь крупицу власти протекторатам вроде Старой Америки или Африканского Союза.
– Не совсем. Это бывшая территория России.
России? Первый раз слышу такое.
– Россия?
– Да. Ты не можешь знать – этой страны уже нет больше трёхсот лет.
Пожимаю плечами – страны появляются и исчезают. Это нормально. Право сильного еще никто не отменял.
– Мне нужны те, кто уничтожил эту страну… и весь мир, – говорит голос. – Их-то ты и должен убить.
Это место, этот лагерь на берегу реки, называется Небесный утёс. Я узнал это от Кайоши. Он спокойно отнесся к тому, что я потерял не только глаза, сломал ноги, но и отбил себе память. И с удовольствием, не забывая поглядывать на воду в реке, принялся пересказывать мне всё подряд.
Всё, что я должен был знать и сам. Но забыл.
Небесный Утёс – это будущий замок клана Эное. И он будет построен на землях, которые подарил главе клана Император.
Места эти дикие, опасные и никому не интересные, а потому раздаются самым убогим вассалам, самым нелюбимым. Кайоши сказал, что совсем близко от нас лежат огромные, от горизонта до горизонта, развалины – развалины Мо. Говорят, это всё что осталось от столицы той страны, что когда-то была здесь. Россини? России?
Развалины Мо лежат на землях нашего клана, но туда пока никто из клана не совался – слишком страшно, слишком много неведомых неизученных тварей обитает там.
Да и самого клана пока нет.
Всего несколько человек – слуги – прилетели первыми на небольшом корабле, висящем прямо сейчас на привязи над костром.
Все остальные, и, прежде всего, Глава клана, господин Акайо, прилетят завтра на очень большом семейном корабле.
А, ну и самое важное я забыл.
Я его сын.
Его сын… и сын одной из клановых шлюх.
Короче – никто.
И только некоторые из слуг – вроде Асуми – считают что я достоин обращения «господин».
Ну что же, могло быть и хуже.
– Господин? Вы проснулись? – голос Асуми звучит бодро. Бодро и очень тепло. Приподнимаюсь и ощупываю свои ноги – все отлично. Трудно поверить, что еще вчера вечером даже прикосновение к ним, заставляло стискивать зубы от боли.
Через щель в палатке пробиваются солнечные лучи.
– Заходи, – приглашаю я девушку.
– Нет.
По её «нет» я понимаю – она улыбается.
– Мне нужно кое-что что сказать тебе, – настаиваю я.
– Нет.
Вот же.
Приподнимаюсь, высовываю руку, хватаю Асуми за длинный рукав и бережно, но сильно затаскиваю в сумрак палатки.
Затаскиваю, укладываю рядом… и целую. Ничего не могу поделать – я еще не видел никогда настолько красивых и притягательных тян.
Она и правда улыбается.
– Господин…, – шепчет она
– Подожди. Ничего не говори, – я закрываю её рот одной рукой, а другой лезу под платье. Нахожу упругую грудь и сжимаю её. Сжимаю не сильно, ровно настолько, чтобы сосок под моими пальцами затвердел.
Оголяю его и целую. Целую осторожно, наслаждаясь тем, как прямо под моими губами, он расцветает и увеличивается.
Асуми убирает мою руку со своих губ.
– Господин, вас все ждут.
– Кто ждёт? – я выпускаю сосок и снова целую Асуми в губы.
– Все ждут, – её глаза смеются.
– И зачем они меня ждут? – удивляюсь я.
Сын шлюхи – я ведь всего лишь сын шлюхи. Неужели, ждут для того, чтобы я рассказал как она зачала меня?
– Глава клана совсем скоро прибудет – корабль уже виден за облаками на горизонте.
Огромный корабль зависает над нами закрывая солнце. Очень странный корабль – ведь у него совсем нет парусов. Вместо них винты, больше похожие на колеса у водяной мельницы. Гигантские такие колёса с широкими деревянными лопастями. Крутятся они медленно и бесшумно, неторопливо подгребая под себя воздух.
Асуми стоит рядом и я, незаметно ото всех, сжимаю её руку в своей.
– Как он летает? – шепчу, прижимая губы к её уху.
Она поворачивает ко мне своё личико, распахивает свои огромные глаза и удивлённо спрашивает:
– Что с вами случилось, господин? Вы ничего не помните?
– Нет, – качаю головой, – и ты должна спасти меня.
– Как? – её пальчики сжимают мои сильнее
– Просто не удивляйся и отвечай на все мои вопросы.
– Хорошо, господин, – она трогает язычком свои губы и я чувствую, что бороться с желанием поцеловать её, становится всё труднее.