Мой хороший друг из Университета Наропы, видный психиатр, психоаналитик и писатель, несколько лет назад оставил свою работу, чтобы предпринять трехлетнее отшельничество. В конце этого периода он решил, что хотел бы провести в отшельничестве оставшуюся часть своей жизни, и он написал нам, сообщая, что больше не вернётся в мир и что мы никогда не увидим его снова. Я видел картины его места отшельничества — крошечная хижина во Франции, окружённая маленьким двором и огороженная высоким забором. Каждый его день похож на другой: он поднимается и медитирует до завтрака. После завтрака он медитирует до обеда. После обеда он медитирует до ужина. После ужина он медитирует до времени сна. С мирской точки зрения этот вид жизни был бы кошмаром. Эго взывало бы о помощи сразу же, после первого дня. Но я полагаю, однако, что мой друг видит все это по–другому.
В этом контексте напоминают о комментарии, сделанном великим сиддхом Сарахой (Saraha), который также был занят в жизни медитацией, и ничем иным. Кто‑то случайно оказался в местах его отшельничества и предположил, что ему могло бы захотеться увидеть достопримечательности мира. Но он ответил, что, в сущности, в его теле и сознании содержалась вся Вселенная целиком. Его посетитель продолжал настаивать, говоря, что, конечно, Сараха хотел бы увидеть великие священные места его земли. Сараха ответил, что даже великие реки Ганг и Ямуна есть в его теле, и у него нет никакой потребности в путешествии за границу. Я предполагаю, что мой друг–отшельник находит в своей небольшой хижине и своём заключении мир, гораздо более обширный и более красивый, чем что‑нибудь, что можно было бы найти извне.
Подобно мирянам и монахам йогины дают некоторые обеты и придерживаются некоторых обязательств. В классической традиции существует двенадцать наиболее известных обетов, называемых дхута–гуна (dhuta‑guna), обеты аскетической жизни. Они касаются того, что можно есть (ограничение — одна миска или один приём пищи в день), где жить (в диких местах), что одевать (разрешается только предмет одежды, сделанный из изношенных тряпок) и как спать (спать можно только сидя вертикально, медитируя, не ложась в течение ночи). Отшельники обычно дают некоторое количество этих клятв. Кроме того, они могут давать дополнительные клятвы типа не есть мясо или, возможно, не есть вообще в течение каких‑то периодов времени. Для отшельников также обычным является давать клятву полной тишины, иногда в течение лет или в течение всей жизни, такую, что немногие контакты с внешним миром, касающиеся пищи, воды, необходимых запасов, болезни или какой‑то другой возникшей необходимости, могут совершаться только письменно. Все эти клятвы имеют ту же самую цель: они создают и защищают среду отшельничества и создают беспокойство для эго столь систематически, что понимание его собственной глупости (безумия) наступает легче.
Цели шилы
На самом общем уровне, как уже говорилось, цель шилы состоит в том, чтобы показать тип поведения, наиболее способствующий накоплению заслуг — другими словами, созданию положительной кармы. На духовном пути шила имеет более определённые цели, которые могут рассматриваться как категории основы, пути и осуществления.
Основа
Сердце буддистского пути — медитация. Однако медитация может успешно практиковаться только в контексте относительно устойчивой, улаженной и этической жизни. Человек создаёт такую жизнь, благодаря не нанесению вреда другим и проявлению доброты к ним. Цель различных шил — показать нам, как жить таким способом.