- В пекло короля! В пекло Стену!
Пес отбил страшный удар, принял на крестовину меч, неумолимо несшийся ему в шею. Чужая сталь жалобно запела, застонала, не дотянувшись до цели. Неведомый, бесновавшийся неподалеку, вдохнувший уже пьянящего запаха крови, с диким ржанием ворвался в кольцо, взвиваясь на дыбы. Сокрушительный удар передних копыт обрушился на одного из всадников, сминая броню, дробя кости, смешивая железо и плоть воедино. Этого мгновения было достаточно для чудовищного замаха. Меч Клигана описал дугу, жадно блеснул, ловя солнечный блик, перерубая шею одному из коней. Тот упал, храпя, погребая под собой седока. Мир вокруг заволокла алая пелена. За Золотыми Плащами стояли король, королева и все их поганое государство. За Псом – только тоненькая девочка с рыжими волосами, и этого оказалось довольно.
Лошадка Сансы неслась, как сумасшедшая, не слыша громких криков хозяйки. Девушка подпрыгнула в седле и больно ударилась, когда лошадь с разбега перемахнула сухое поваленное дерево, преграждавшее путь. Беглянка со всей силы тянула поводья, отклоняясь назад, удила жестоко впивались в мягкие губы кобылы. Она начала замедлять бег и в конце концов остановилась, обиженно фыркая и нервно прядая ушами. Девушка гладила ее шелковистую шею, говорила нежные слова, пытаясь успокоить. Саму ее сотрясала дрожь. Она лихорадочно думала, что ей делать дальше. Ей никогда не добраться до Риверрана одной.
Они не могут его убить… Никто не может…
В ней жила святая и какая-то детская уверенность, что Пес не оставит ее. Один на один со всем этим страшным озлобленным миром.
Он поклялся! Поклялся!
Санса развернула лошадь. Если он погиб – ей не сбежать, не укрыться. Сердце ее трепетало от ужаса, но она упрямо следовала назад.
Никто не может…
Девушке показалось, она ехала целую вечность. Санса увидела знакомый поворот, где дорога сбегала чуть вниз с небольшого пригорка. Там, внизу, стоял он. Сам Воин – один из Семерых, бог, вышедший из вечного мрака, чтоб защищать ее. А вокруг была только кровь, целые реки крови. Шестеро Золотых Плащей и два боевых коня – плата за призрачную свободу. Удушливый запах смерти снова догнал ее.
Миром правят убийцы…
Девушка неловко слезла с кобылы и медленно, как в тумане, пошла к месту ужасной битвы. Это была цена её жизни, и она не могла отвернуться. Пес стоял к ней спиной. Плечи его тяжело вздымались, с меча, чуть отведенного в сторону, стекали тонкие алые струйки, словно сталь честно плакала над своей же жестокостью.
- Сандор, - ее голос дрогнул. Она не привыкла к его имени.
Мужчина обернулся, разрушительная ярость все еще блистала в его глазах; броня была залита алым.
- Семеро тебя побери! Тебя и твои куриные мозги, девчонка! Ты должна была быть уже далеко!
Меч выпал из разжавшихся пальцев, тихо звякнув о чью-то броню. Пес в один шаг оказался рядом с Сансой и схватил за плечи, встряхнул так, что клацнули зубы.
– Ты хоть понимаешь, что я мог проиграть!
Она понимала… Слезы брызнули из глаз девушки, губы некрасиво скривились, задрожали. Все напряжение последних дней, вся бешеная гонка, страхи, вся его беспричинная грубость… Это вдруг обрушилось на нее безудержным каскадом эмоций, сметая всю хваленую гордость истиной леди. Пес вдруг дернул ее к себе, прижал к груди. Санса почувствовала его губы, почти нежные, на своей макушке, потом горячее дыхание обожгло щеку. Он впился изуродованным ртом в ее мягкие губы. Лихорадочно, требовательно, жестоко. Огонь битвы все еще полыхал в его крови. В запале он делал ей больно. Девушка дернулась, пытаясь отстраниться, но Пес держал ее за затылок, и поцелуй становился истинной пыткой. Она застонала ему в рот. Мужчина тут же опустил руки и отступил.
- Пташка… - проскрежетал он. – Я не должен был…
Мука, исказившая его лицо, была столь неподдельной, столь сильной. Она никогда еще не видела раскаяния в его холодных глазах… Санса отшатнулась, несмотря на колючий осколок страха, шевельнувшегося где-то в груди, в голове зародились не знакомые ей ранее мысли. Странная всепоглощающая уверенность взрослой женщины в том, что он совершенно определенно нуждается в ней не меньше, чем она в нем… Это открытие ошеломило, но она смогла взять себя в руки. Леди должна быть великодушна. Всегда.
- Ты много чего не был должен, - она вернула ему его собственные слова. – Пожалуйста, уедем отсюда. Прошу, уедем и все забудем.
Всю долгую дорогу на северо-запад Клиган вел себя холодно и подчеркнуто отстраненно. Он не пил вина, не просил больше ее песен и не заговаривал с Сансой. Стена повыше Великой выросла между ними. Несмотря на эти перемены, она чувствовала его уверенность в своей силе и в желании уберечь ее, эта уверенность поддерживала девушку тогда, когда хотелось выть в голос от усталости и постоянного страха быть пойманной. Иногда Санса ловила на себе его тяжелый пристальный взгляд, и тогда ее измученное сердечко будоражили воспоминания о его требовательном поцелуе, лихорадочном, словно самый последний вдох… Они медленно пробирались к Риверрану, словно воры. Капюшоны плащей скрывали лица. Крестовина меча над плечом Пса отбивала у большинства людей охоту к лишним расспросам. Беглецы редко двигались наезженными дорогами, старались держаться узких лесных троп. Останавливались в небольших деревушках, где за монетку о них готовы были забыть сразу после отъезда. Тяжелая дорога, постоянные переживания и страхи вымотали Сансу. К тому времени, когда они углубились в Речные Земли, на белой лошадке, казалось, ехала тень той девушки, которую Пес выкрал из Королевской Гавани.
***
Такую огромную богорощу Санса видела только в Винтерфелле. Когда они двигались по краю священного леса, слезы катились по ее щекам, на минуту путнице подумалось, что она вернулась домой. Высокие краснодревы призывно шелестели, словно приветствуя заплутавшее дитя Севера, в раскидистых кронах играли теплые солнечные лучи. Птицы щебетали в ветвях, воздух полнился ароматом осенних цветов. Так покойно и одновременно радостно было здесь, словно война и не коснулась этой земли, словно зима и не была близко…
Родовой замок Талли вырос перед беглецами во всем своем великолепии. Над башнями реяли стяги. Построенный на месте впадения Камнегонки в Красный Зубец, окруженный быстрой водой, он гляделся в свое отражение, неприступный и гордый. Ров был наполнен, ворота закрыты, мост охранялся.
- Я доставил тебя в Риверран, пташка, как обещал, - резко бросил Пес, натягивая поводья. – Дальше поедешь одна.
- Нет! - Санса недоуменно уставилась на мужчину. – Я думала, мы появимся перед Роббом вместе.
- Девочка, собаке Ланнистеров нечего делать при дворе Короля Севера. Даже и бывшей…
- Но награда! Как же награда за мое возвращение?! – Санса поняла, что он сейчас уедет, и дороги их больше не пересекутся уже никогда.
Эта мысль странно царапнула сердце. Еще недавно она мечтала, чтоб он исчез из ее жизни как можно скорее, а теперь, путаясь в своих мыслях, не желала его отпускать.
- Мне не нужны проклятые награды ни от одного из королей! Я довольно ими наелся! – рявкнул Клиган. - Езжай к своему венценосному братцу, пока сюда не явилась стража!
Санса тронула коня и подъехала вплотную к нему. Мужчина напряженно смотрел вперед, туда, где незыблемые стены замка, казалось, поднимались из самой воды. Эти стены обещали проглотить тоненькую девочку с рыжими волосами, и ему, Псу, тогда не останется ничего.
Скоро ты будешь петь для своего брата…
Санса протянула руку и коснулась его пальцев, крепко сжимающих поводья.
- Я прошу. Не оставляй меня, - она вздохнула, набираясь смелости. – Только не теперь.
Мужчина молчал, и она медленно двинулась к мосту, еле сдерживая подступившие вдруг, неведомо отчего, слезы. Сандор пробурчал что-то о бесконечной глупости пташек и сторожевых псов, презрительно выругался, сплюнул и поехал за ней. Когда стражники остановили их громким окликом, девушка отбросила капюшон, гордо поднимая подбородок. Медные волосы волной рассыпались по плечам.
- Я Санса Старк, дочь Кейтилин Старк и сестра Короля Севера…