Блюстоун с женой передумали и не полетели прямо в Лос-Анджелес, а решили несколько дней побыть в Нью-Йорке, чтобы «побродить по музеям»
В Бостоне было полно великолепных музеев, и их дочь поняла, что они хотят быть рядом, пока не убедятся, что с ней действительно всё в порядке.
Другого шестнадцатилетнего подростка это раздражало бы.
Грейс же радовалась, что она им так дорога.
* * *
Получив высшие баллы уже в начале первого семестра, Блейдс выяснила, что в Гарварде гордились своим вниманием к «особым потребностям» – точно так же как бюрократы из социальной службы Лос-Анджелеса. Она поговорила с советником по размещению, солгала насчет необходимости одиночества, чтобы справиться с «врожденной повышенной чувствительностью к звуку и свету», и договорилась, что в следующем году ей предоставят комнату на одного человека в Форсхаймере.
– Комната не слишком просторная, – предупредил советник, худощавый аспирант-литературовед по имени Павел. – На самом деле больше похожа на шкаф.
– Не проблема, – заверила Грейс. – Шкаф – отличное место для моих скелетов.
Павел прищурился.
– Прошу прощения… Ах да, хорошо! Да-да, хорошо. Ага.
* * *
Устранив это препятствие, Грейс продолжала получать наивысшие баллы по всем предметам и к концу второго года приступила к специализированным курсам, чтобы заложить основы для научной работы на третьем году обучения. Малкольм и Софи познакомили ее с алкоголем самым оптимальным образом – давали попробовать хорошие вина и избегали конфликтов, – но их приемная дочь с самого начала решила отказаться от любых изменяющих сознание веществ и не отступала от этого правила.
В свободомыслящей среде трудно не пить и не курить травку – для этого требуется или сила воли, или крайняя замкнутость. Студенты не только курили марихуану, но еще и нюхали кокаин и употребляли галлюциногенные препараты. Кое-кто баловался героином – по большей части склонные к самоистязанию студенты театрального факультета.
Но самым популярным в Гарварде был алкоголь. По пятницам во второй половине дня к университетским столовым – гарвардским версиям братств – подъезжали грузовики с пивом, привозившие ящики дешевого напитка. В колледже не существовало официального братства или женского клуба, но это был лишь вопрос терминологии. Как и во всем Гарварде, в клубы попадали только по приглашению, и в них преобладали мужчины. Конечно, для вечеринок требовались девушки, и при виде пива и возможности повеселиться от феминизма не оставалось камня на камне. Пьяные старшекурсники не раз и не два звали к себе Грейс, когда она проходила мимо клуба.
Учась в колледже, она видела, как стройные юноши обзаводились пивными животиками, а по понедельникам в общежитиях и домах стоял запах рвоты.
Блейдс выбрала себе другой способ расслабления: охоту на подходящих мужчин, от которых она могла получить приятный, не осложненный чувствами секс.
В число подходящих не входили спортсмены или студенческая элита – они были слишком общительными и не умели держать рот на замке. Также не годились похотливые профессора и сексуально озабоченные аспиранты – все, кто мог иметь над ней власть. Исключила она и «синих воротничков» из числа горожан, которые охотились на девушек из Лиги Плюща в многочисленных барах Кембриджа. Слишком много возможностей для классовой зависти.
Оставалась одна группа – скромники и одиночки вроде нее, но не шизоиды, нелюдимость которых коренилась в глубокой, безумной враждебности к людям. Хватит одного Унабомбера[24].
За три с половиной года, проведенных в Гарварде, Грейс переспала с двадцатью тремя молодыми людьми из Гарварда, университета Тафтса, Бостонского университета, Бостонского колледжа и колледжа Эмерсон. Это были милые парни, не уверенные в себе и неопытные, которым нравилось, что она обучает их.
У нее было собственное определение «особых потребностей».
По ходу дела Грейс многое узнавала о себе – что ее раздражает, а что быстрее всего возбуждает. И выяснила, что ей нужно нечто большее, чем возбуждение и разрядка оргазма, – контроль. Как выразился один хрупкий, но сильный парень, изучавший историю американского кино, «ты словно делаешь режиссерский монтаж».
Когда он произнес эти слова, Грейс сидела на нем верхом. Она остановилась, и на его лице отразилась паника.
– О… Прости…
– Это проблема, Брендан?
– Нет-нет-нет…
Девушка подмигнула ему и слегка повела бедрами.