Ренфрю умер месяц назад, то есть вскоре после последнего визита Джереми.
Мужчина был в неизлечимой болезни, не подавал никаких признаков жизни.
Улыбка Ширли ДеПол угасла, и слезы затуманили ее глаза. Зеленые радужки, еще более темные из-за костюма. Потрясающе, правда. Некрасивая женщина
— не далеко — она была едва ли красива. Но Джереми был уверен, что она никогда не испытывала недостатка в мужском внимании.
Она сказала: «Я надеялась, что так и будет. Папа пришел в магазин в понедельник, сел, заварил свой Postum, выпил его, положил голову на стол и больше не проснулся. Он не мог бы написать лучше, умирая среди любимых книг».
В последний раз, когда Джереми был здесь, он столкнулся с Артуром, читающим что-то о военной стратегии. Пару недель спустя Артур появился в его офисе и включил обаяние. Как старый клиент — тот, кто знал имя Ренфрю — он, должно быть, знал о кончине продавца книг. Но он так ничего и не сказал.
Он сказал: «Он не страдал».
«Благословение. Как и его жизнь». Новая улыбка Ширли ДеПол мелькнула и погасла. «По большей части».
Она глубоко вздохнула и посмотрела на свою метлу. «Папа обожал все, что было связано с книготорговлей. Я единственный ребенок, но не совсем.
Это место было моим братом. Были времена, когда я считал его довольно устрашающим соперником».
Высокий каблук постучал по линолеуму. «Здание продали. Строительная фирма. Они позвонили через неделю после смерти папы. Стервятники, сказала я, они, наверное, проверяют уведомления о смерти. Но мой муж сказал: почему бы не иметь с ними дело, какой нам от этого прок? Он стоматолог, очень практичный. У нас шестеро детей, и у меня едва хватает времени, чтобы перевести дух. Мы живем далеко, за границей округа, это было бы просто непрактично. Поэтому мы продали. Они дали нам хорошую цену, даже после уплаты налогов. Несомненно, они снесут его и построят что-то чудовищное, но дело ведь не в кирпичах и растворе, не так ли? Папа вложил в это место душу, а теперь покоится где-то в другом месте».
«Абсолютно», — сказал Джереми. «Что случилось с книгами?»
«Все продано».
«Аукцион был? Я бы попробовал купить».
«Не было никакой публичной продажи, доктор. Все досталось одному покупателю».
"ВОЗ?"
Она покачала головой. «Не могу сказать — одна из этих налоговых штук. Это все к лучшему; я верю, что их оценят. По крайней мере, я на это надеюсь». Она
вытер уголок глаза. «В любом случае, мне лучше закончить.
Хотя, честно говоря, я не знаю, зачем я это делаю, они все равно его снесут».
Она вернулась к метле, изящно перешла в другой угол и начала бить ею по полу широкими, сильными ударами.
Удары становятся все сильнее. Уш-уш-уш. Стуча по линолеуму.
Джереми оставил ее и вышел под проливной дождь.
30
Он вернулся в больницу, выглядя как полуутонувшая собака. Использовал черный ход, который никогда не охранялся, и который привел его мимо подсобного помещения и вверх по лестнице в главный вестибюль.
Мимо мраморной стены доноров. Имена, выгравированные скошенными заглавными буквами. Он был не в настроении думать о благотворительности.
Направляясь к лифтам, он заметил Анджелу и Теда Диргров, в белых халатах, улыбающихся, идущих по коридору и оживлённо беседующих.
Они шли близко друг к другу. На секунду их бока соприкоснулись.
Анджела заметила его, остановилась. Радостно помахала рукой, что-то сказала Диргрову и направилась к Джереми.
Она слишком сильно поцеловала его в щеку. Джереми поискал глазами Диргрова, но хирург скрылся за углом.
Взглянув на его промокшую одежду, она сказала: «Боже мой, что с тобой случилось?»
«Не знал достаточно, чтобы спрятаться от дождя».
Она коснулась его мокрых волос, взяла его под руку, быстро высвободилась из его мокрого рукава. «Ты действительно промок насквозь». Она коснулась кончика его носа. «Я врач, поэтому тебе нужно меня выслушать.
Хотя исследования не показывают никакой связи между промоканием и заболеванием, я чувствую себя обязанным предупредить вас о подобных вещах».
«Спасибо, доктор». Голос Джереми звучал пресно, и Анджела с любопытством посмотрела на него.
«Все в порядке?»
"Ага."
«У вас есть сухая мелочь?»
«Как только я это сниму, я буду в порядке». Джереми снял плащ и держал его на расстоянии вытянутой руки. Вода капала на пол вестибюля.
Анджела снова оценила его.
«Я полагаю, ты выживешь».
Она снова взяла его под руку, и они продолжили путь к
лифты. Когда они ехали в пустой машине, Джереми сказал: «Я посылал тебе сообщение пару раз».
«Я знаю», — сказала она. «Я была на конференции по пульмонологии, доктор Ван Хьюзен читал лекцию, а он не терпит прерываний. Мне следовало выключить эту чертову штуку, к счастью, она была на виброрежиме». Она ухмыльнулась.