Несильно беременна
Степанида Воск
Пролог
— Что нам делать, шеф? Что делать? Все пропало! — орал в трубку мужчина. — Золото! Много золота! Кому оно теперь достанется?
— Чего ты несешь?
— Шеф, Поклонский умер!
— Где? Когда? Почему?
— Не знаю. Ничего не знаю. В своей квартире. На Патриарших.
— Сведения откуда?
— От Копылова. У него наш осведомитель в ближнем круге.
— Немедленно езжай на Патриаршие. Выясни все подробности.
— Это она? — спросил грубый мужской голос, отразившийся эхом от стен «на-на-на-на».
Врач, осматривающий меня, коротко кивнул, выглянув из-за ширмы.
— Быстро заходите, — тут же последовал приказ.
— Табличку повесь, как в отеле. Чтобы никто не сунулся, — распорядился глубокий баритон.
Я ничего не видела со своего лежака. Лишь слышала топот ног и шуршание одежды. Стало интересно. Что за люди вошли в кабинет, да еще толпой. Чего им надо?
Испугаться толком не успела, как вокруг меня оказалось четыре человека.
Четверо мужчин бандитской наружности.
В кожаных косухах, темных брюках и свитерах. С устрашающими выражениями лиц на небритых физиономиях.
Врач отступил.
— Оба-на. А что это вы здесь делаете? — пискнула, переводя взгляды с одного на другого незнакомца.
Я лежала в кресле в неблаговидной позе, и совсем не зубы показывала. А нечто иное, более интимное.
Одно дело, когда идешь на прием к женскому доктору на плановый осмотр, то даже не задумываешься, что он существо противоположного пола. А другое, когда в кабинете появляются посторонние мужики, от одного вида которых становится не по себе.
Возникло желание прикрыться.
И спрятаться от наглых жадных глаз лапающих взглядами, начиная от розовых ноготков на ногах до кончиков волос. К счастью, только вчера ходила на педикюр, не стыдно показать пяточки.
Принялась одергивать юбку. Заелозила на кресле.
— Мальчики, вы бы вышли, — смущенно попросила, думая, что они ошиблись кабинетом.
Попыталась встать. Для этого требовалось свести ноги.
— Лежи, — меня к креслу придавила огромная ладонь.
От испуга чуть не умерла. Но не сильно. Самую малость.
Почему доктор молчит? Не возмущается ситуацией. Молча пялит глаза на вошедших, чувствующих себя спокойно. Как у себя дома.
— Да что вы себе…? — договорить не успела.
— Леха, закрой ей рот, чтобы молчала, — здоровая мужская рука опустилась на мое лицо, перекрывая не только рот, но и закрывая глаза. — Гога, Серега, держите ей ноги. Док, приступай к оплодотворению.
Слова сыпались, как горох из прохудившегося мешка.
Меня, распластанную, словно бабочка, лежащую с высоко поднятыми ногами, обступили трое. А четвертый давал указания доктору, лицо которого было белее снега.
— А биоматериал? — проблеял врач. По лбу мужчины бежали бисеринки пота.
Я задергалась, пытаясь освободиться из стальной хватки бандитов.
— Сейчас, — главарь банды сунул руку в карман и вытащил оттуда нечто сморщенное, пожамканное. Отдаленно напоминающее скомканный целлофановый пакет. Очень маленький пакет.
Я плохо видела со своего места его содержимое.
— И как вы себе представляете процесс подсадки сперматозоидов? — дрожащим голосом спросил акушер-гинеколог, которому неосмотрительно доверила свое тело.
— Док, это твои проблемы. Тебе за это платят огромные деньги. Подсаживай хоть вручную. Хоть поштучно. Но к вечеру она должна забеременеть. И это не обсуждается, — без улыбки приказал главарь банды.
— Вы бы хоть руки помыли, — в докторе проснулся специалист.
— Тебе когда с бабой срочно приспичит, ты всегда вначале руки моешь, а потом начинаешь приставать? — криво улыбнулся Гога, оскалившись.
Док отрицательно замотал головой.
— Вот так и здесь. Действуй. Если живчики сдохнут из-за твоего промедления, то лучше сразу заделайся некромантом.
— З-зачем? — зубы дока громко лязгнули.
— Чтобы оживлять головастиков. Понял? — терпения в голосе главаря бандитов не наблюдалось вовсе.
— Давайте биоматериал, — док собрался, взяв себя в руки.
Главарь протянул мужчине … использованный презерватив, повисший мятой лентой обрывка конфетти.
— А иначе собрать нельзя было? — возмутился.
— Все что осталось от покойного, — услышала в напряженной тишине.
Под сердцем заворочался еж страха. С детства боялась мертвяков.
Доктор отошел чуть в сторону. А я, распластанная, раскрытая, беспомощная, лежала, удерживаемая тремя мужчинами. Молила только об одном, чтобы выйти живой из всей этой передряги. Судя по серьезным лицам бандитов они не шутки шутили.