Дожидался Дэна, Динару, Тимофея и Биг-Макса уже в подсобке, которую выделили для артистов. Ночь завершалась мутью раннего похмелья и страшной головной болью. Динке названивал ополоумевший муж — у ребёнка поднялась температура. И она, бросив на нас все свои инструменты, унеслась «на Тимофее» домой. Мы всё загружали в машину втроём, водила от «Розового слона» не в счёт. Так же и разгружались в родном клубе.
Биг-Макс, получив деньгу, свалил домой на такси. Денис тоже хотел удрать сразу. Но я задержал его в нашей с Тарасиком комнатке, налил алкоголя, что нам вручили в «Слоне», плеснул себе и велел:
— Рассказывай, чо уж…
Денис мне доверял, доверял настолько, что рассказал, занюхивая алкоголь этим самым пушистым слоном с членохоботом.
— …в общем, она потащила меня куда-то. Сначала было прикольно. Ты её видел?
— Видел. Рыжая, большеротая, с зелёными ногтями. Ничего так, симпатичная, правда плоская.
— Эх… Ни одной рыжей не помню… Потащила, короче… Да ладно, что там рассказывать…
— Рассказывай!
— Привела меня в ту комнату, звуки стали сразу глухими. Сняла футболку. Пристегнула к столбу. Холодно было… вот… — Я видел, что Дэн смущается. Долил ему виски. — В какой-то момент я уловил, что дверь открывалась-закрывалась, звуки врывались из зала… Но то, что эта девушка ушла и в комнате кто-то другой, я не предположил тогда. Сейчас уже понимаю, что у неё-то руки были холодные, когда меня раздевала. А тут… а ты не пьёшь, что ли?
— Пью. И что дальше было?
— Руки были тёплые. Даже горячие. Но сухие. Сначала мне на шею легли, потом по спине стали водить, так… робко, потом на живот. Понимаешь, я был уверен, что это она! И духами пахло… женскими. Поэтому я вообще не рыпался! Даже когда ко мне прижались со спины… Потом стали расстёгивать штаны, я ещё жопой стал крутить, полный идиот, короче…
— Тебе не за что себя ругать. Что дальше-то?
— Что-что! Оттрахал я кого-то в рот! Или меня кто-то ртом… Горячие ладони по ногам, на заднице, на яйцах. Я только что не выл от восторга. И так умело, так правильно всё… Поцелуи, покусывания и руки на ягодицах. Я уже не слышал ничего, только ждал, что дальше, ждал тесноты и фрикций уже… В повязке это так странно, да ещё и с неизвестно кем… Конечно, ты скажешь, что я полный идиот…
— Не скажу. Так был минет?
— Был. Просто крышесносный, можно было сразу понять… Было грубо, сильно, засаживал кому-то глубоко. И никаких причмокиваний, блевотных звуков, быстро, резко, как атака. По-моему, я и выстрелил в рот. Капец, я же левый чувак! Я об этом не думал, естественно. Я думал о том, как мне кайфово, о том, что не упущу эту девчонку… И даже мысли не было, понимаешь! Стоял упёршись лбом в столб, дышал, растворялся, ловил… не кайф, нет — счастье. Да! Какой я идиот! Налей ещё! А потом возмездие. В общем, пользуясь моим вялым состоянием-нестоянием, мне резко подняли руки, развернули так, что я теперь голой спиной упирался в столб, а руки скрестились над головой, наручники сдавили запястья… Но даже это меня не отрезвило. Только когда на меня навалились. Вот тогда я и понял, что это мужик! Подумаешь, что пахнет женскими духами! Он был в брюках, не в джинсах, торс голый. Он стал меня целовать — в шею, в подбородок, в губы. И, блядь, он же только мне отсасывал! Это как собственный хуй поцеловать! Я сначала обалдел от открытия такого, потом даже начал мычать, рычать, ногами сучить, голову отворачивать… Но он был увереннее, решительнее. Пиздец просто! Нил, я ведь ему отвечать стал… Ты только не морщись щас! Я не знаю, как он смог… Я понимаю, что ты сейчас обо мне думаешь. Но он как-то смог… он завёл меня второй раз! Бля… Ты смеёшься?
— Не смеюсь.
— Ты смеёшься… Я пидорас? Но ведь это не так! Это просто такая ситуация… Это один раз! А, как грится… не этот… не пидорас! — Денис совсем опьянел. — Нил, он ведь потом рукой и своим ебалом… Бля… но как он всё это делал! И второй раз мне уже было вроде как и наплевать, что это мужик… Нет, я вру, это было даже круче. Но туда, — пьяный Дэн выразительно скосил глаза на свой зад, — он не полез.
— А если б полез?
— Вот я так и знал! Ты считаешь меня пидорасом?
— Нет же…
— Да я заслужил… Но я бы орал! Хотя не фа-а-акт, конечно… Я был в шоке. Да и сейчас ещё там.
— Ну а потом? У тебя же открытая маска была! Ты его вычислил?
— Нифига! Я даже со сцены спускался, подходил к паре мужчинок… Всё не то. Может, он ушёл совсем.
— А если бы нашёл?
— Да я бы! Врезал бы в морду! Фига ли из меня делать всякое… Вызывай мотор! Похоже, я перепил…
Но мы тогда не уехали сразу, у Тарасика была припрятана бутылочка коньяка, и я знал где. Денис ещё долго сокрушался, ругал меня за то, что я прокараулил его грехопадение — «ведь ты-то был с глазами». Стал приставать ко мне, не было ли у меня какого-нибудь гейского опыта постыднее. Пришлось рассказать, как будучи студентом чуть было не оприходовал одного парня — брата моей подруги, между прочим. И тоже по пьяни. И тоже сначала и не понял, что это он. Но потом вовремя одумался и даже сумел сохранить нормальные отношения и с подругой, и с её братом. Дэн слушал внимательно, настолько, что даже засыпать начал от моей сказочки. Не говорить же, что всё было до конца, что не одумался, что не по пьяни, что никаких нормальных отношений после. Влюблённого в меня парня его напуганные родственники увезли за тридевять земель, а его обиженная сестра раскурочила мою первую машину.
В общем, я сумел усыпить пьяную совесть Дениса. И даже увёз его, совсем невменяемого, к себе. Отпаивал с утра и себя, и его разными средствами. А он наутро меня спросил:
— Вчерашний эпизод никак ведь не повлиял на твоё ко мне отношение?
— Всё нормально.
— Я бы не хотел, чтобы ты начал меня презирать ещё и за это. А то я и так непутёвый…
— Всё нормально.
Хотя где уж тут нормально! Мне становилось всё сложнее и сложнее.
Я подобрал с пола розового слона и поставил его на тумбочку. Прислонился к пыльной стене лбом. Где же Дэн? Куртка здесь, да и ботинки тут. Дверь открыта. К соседям уйти не мог — он с ними не общается. Где я не искал его? Балкон, ванная комната?
Встал, распахнул дверь ванной. Чёрт! Он здесь! Лежит на полу параллельно ванне, обхватив себя руками. Я присел, подёргал Дэна за ногу — что-то новенькое, он никак не реагировал. Лежал бревном. Похоже, его вырвало, так как запах стоял тошнотворный. Я зажёг свет. Так и есть: он лежал лицом в зеленоватой луже.
— Дэн! Какого чёрта! — громко выпалил я. Скинул с себя куртку, засучил рукава и начал поднимать алкоголика. Денис не реагировал: не мычал, не шевелился, не открывал глаза, не морщился. Словно безжизненный куль. С большим трудом мне удалось его поднять, прислонить к себе и обтереть лицо мокрым полотенцем. Чёрт! Что же он не помогает мне совсем? Я поволок его в комнату. Вроде щуплый, неширокоформатный, а какой тяжёлый! Короче, мы грохнулись. Я прямо на Дэна, а он, видимо, ударился головой о косяк. Но всё равно лежит как труп. — Ах ты, тварь! — меня разобрало зло, захотелось надавать ему по лицу. Я еле его перевернул, подхватил за плечи и потащил на лежак. — Ах ты, тварь! Пьёшь от жалости к себе? И что же на этот раз с тобой приключилось? Какая очередная трагедь? — я не мог сдержаться, орал на невменяемого Дэна. — Почему ты думаешь-то только о себе? Если бы я запивал всякие горести, то уже бы давно скопытился в синей яме. Из-за тебя! Из-за тебя, тварь! Уф…