- Нееееет! Ты всегда была такою, просто забыла про это. Может быть кто-то обидел тебя, а может ты сама обиделась…
- Но ведь ты мне сказал слова ВОЛШЕБНЫЕ!
Путник еще шире улыбнулся:
- Эх, ты, чудо-чудное, душа невинная! Слова-то не забыла?
- Да разве их забудешь! - колокольчиком рассмеялась девочка.
Парень хитро прищурился:
- А мне покажешь, как говорила? Да в зеркальце дареное глядючись?
ЕЖка кивнула, поднесла к лицу зеркальце одной рукой, другой стала гладить, ставшими золотыми волосами, бывшие колючки и нараспев произнесла:
- Вера, Надежда, Любовь! Вера, Надежда, Любовь!!!
Путник смотрел на нее и улыбался – он-то знал, что главное Чудо еще впереди, ведь эту девочку теперь не звали ЕЖкой.
«А как?» - спросите вы. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается!
***
Жизнь нашей ЕЖки стала настолько другой, что она потеряла счет времени. Но вот настала осень и девочка стала замечать, что люди стали меньше к ней приходить: белошвейкам как-то вроде незачем стало – иголки-то закончились, охотники тоже редко забегали – песенок теперь в округе и так хватало…
Поначалу ЕЖка только вздыхала, понимая, что у всех своя жизнь. Да вот только на улице похолодало, платья поизносились, а запасы дичи истощились. ЕЖка было хотела белошвейкой стать, да ткани и ниток купить не на что, а иголки давно раздала по доброте душевной…
Бедность и Отчаяние тихонько подкрадывались к одинокому неказистому домику на краю опушки. Как могла крепилась Ежка – не плакала, не жаловалась, каждый день ходила в город искать работу. Да только ни с чем домой возвращалась – никому не нужны были ни песни ее, ни душа светлая, ни руки трудолюбивые.
И вот однажды утром девочка поняла, что у нее больше нет сил. Ни на что. Даже глаза открывать не хотелось, ни то, что с печи слазить. Не было ни злости, ни ненависти на людей, но и радости не было. Только ощущение ненужности.
- Ну и чо? Чаво ты добилась-то? Думала, что счастливой станешь? Что тебя все вокруг полюбят за голос звонкий, да лик светлый? А вот шиш тебе! Дура, дуррра ты ежова! Раньше хоть иголки были, хоть мало-мальски денежка водилась, а теперь чаво? Третьи сутки один кусок хлеба растягиваешь, да кружкой воды запиваешь! На дворе вон зима скоро, а у тебя валенки худые, да шубейка драная… Надо было летом не песенки петь, народишко радовать да иголки оставшиеся за так раздавать, а как эксклюзив подороже загонять иль какого-нибудь охотника охомутать, пока народ сам к тебе валом валил. А теперь вот лежи… никому ты ненужная, никто и не вспомнит про тебя, дурында доверчивая…
Девочка в изумлении открыла глаза: кто это говорит? Обвела глазами хату – никого. Странно… Только долго удивляться сил не было и Ежка опять закрыла глаза.
- Чего ищешь-то? Думаешь кто чо потерял в хапупе твоей? – опять раздался ехидный голосок, - Неча и искать – ничо тут нету. Одна ты, как есть одна. И помрешь если – никто и не вспомнит.
Ежка сжалась вся и слезы медленно потекли из зажмуренных глаз.
- Плаааааачешь? Эт хорошо! Это ОЧЕНЬ хорошо, что тебе плохо! Ты теперича, девка, привыкай – тебе кажный день все хуже и хуже будет. Уж я-то знаю!
Все похолодело внутри Ежки и она еле слышно прошептала:
- А ты кто?
Нечто захихикакло противненько, а потом прошелестело у самого уха: - А Лихо я! Лихо Одноглазое!
Девочка вздрогнула и резко села. Ее словно ледяной водой окатило, ибо знала ЕЖка, что Лихо это хуже всего на свете белом было: оно из людей радость вынимало, душу иссушало, веры лишало.
- Чаво? Испужалась? Ха-ха-ха! А и пральна сделала – я теперича от тебя ни-ку-да! Мы с тобой теперича заживем душа в душу… Ха-ха-ха! Пока ты мне эту душу-то и не отдашь! САМА!
Ежка задрожала: - А ну-ка! А ну-ка уходи отсюдова, Лихо противное! Я тебя не звала, откуда ты взялось, проклятущее?!
А противный голосочек тока хихикал:
- А меня и звать не надо! Я само прихожу! Особливо к тем, кто другим помочь старается, а себя полюбить не успел. Как же ты, милка, думала других осчастливить, коль сама всю жизнь взаперти просидела? Хотела все и сразу? А вот и получай теперь – лишенько да горстями полными!
И затуманился разум девичий, и похолодело тело оголодавшее, и упала ЕЖка ни жива, ни мертва. Очнулась девочка от холода жуткого.
- Поленья прогорели… а спичек боле нету… замерзну теперь… надо вставать… или не надо? Кому я нужна? Нет у меня ни сродственников, ни друзей-подруг…