Сначала я думала, что она собирается заставить меня поехать с ней, и я хотела закатить истерику и сказать ей, что это нечестно, что я сильно болела и вынуждена остаться в школе, и более того отложить поступление в колледж на год. И это бы означало, что мне нужно было найти еще одно учебное заведение, чтобы посещать его в течение поездки.
— Не волнуйся, — сказала она, после того как она сообщила новость об отъезде. — Твоя тётя Сэм возвращается домой, и она согласилась присмотреть за тобой на время, пока меня не будет. Не чтобы нянчить тебя, а просто быть рядом.
Я официально совершеннолетняя, но я могу понять, почему ей показалось, что присутствие тёти Сэм необходимо. Будучи больной. Одна. Разгребая все эти проблемы. Это могло быть уже слишком для меня. Мы живем в том же самом мятно-зелёном двухэтажном доме с бордовой входной дверью, в котором они обе выросли, и который моя бабушка завещала моей маме, так как она была старшей, но с припиской о том, что кусты розы перед домом должны всегда оставаться безупречными. Плюс, Сэм вышла замуж и переехала, у нее не было детей, так что для неё не было смысла оспаривать право собственности. Теперь она возвращалась, чтобы жить в своей старой комнате и, признаюсь честно, я была немного рада, что она побудет здесь.
Прямо перед своим отъездом моя мама решила сделать нам подарок в виде косметического ремонта (жест, определённо продиктованный чувством вины); мне: полуночно-синие стены, новое одеяло с крошечными фиалками, вышитыми на подоле и набор мерцающих белых огоньков вдоль дальней стены. Возможно, она хотела помочь мне забыть месяцы, которые я провела под голубым хлопковым одеялом, таращась на отслаивающуюся персиковую краску.
Тётя Сэм выбрала тёмно-красный цвет, её чёрная винтажная мебель заставляла комнату блестеть как музыкальная пластинка, когда ты проходишь мимо. Она выглядела довольной, когда моя мама готовилась уезжать. Она не испугалась, когда её оставили с инструкциями. Она даже не вела себя странно в ту первую ночь, когда мы остались вдвоём. Я не думаю, что она вообще представляла, чего вообще от всего этого ожидать. И все было хорошо. До тех пор, пока не начались последние дни перед колледжем и каждый друг, который был в моей жизни, отправился назад в университет, и я, опустошенная, осталась одна, думая о том, как же мне пережить этот год без единого друга.
Вот так я и оказалась здесь в эту пятничную ночь, ужиная со своей тётей среднего возраста.
Официантка принесла еду, и Сэм громко выдохнула, засучив рукава кардигана, и жадно потёрла ладони. Я наблюдала за тем, как её большой палец скользил по теперь уже голому безымянному пальцу левой руки, пока маленькая татуировка в виде звёздного кластера на левом запястье не привлекла моё внимание. Я спрашивала её о татуировке несколько лет назад, потому что звезды на ней были расположены довольно далеко друг от друга и выглядели очень изящно — светло-чёрные контуры, заполненные нежно-голубым, жёлтым и зелёным цветами соответственно. Она не дала вразумительного ответа, так что я больше и не пыталась.
Поедая монструозные оладьи с луком и сыром так, как будто никогда прежде не ела, она взглянула на меня:
— Итак, что теперь?
— Что теперь что?
— Ты хорошая девочка. Но может в этом и есть твоя проблема. — На какое-то, довольно неприятное мгновение, её взгляд устремился за моё плечо.
— Может в этом году тебе стоит попробовать что-то новое.
Я закатила глаза и вжалась в диван, пытаясь заглушить горечь от сложившейся ситуации.
Сэм, наконец, повернулась ко мне и нахмурилась, жестом попросив меня передать телефон, потому что я постоянно проверяла его, чтобы посмотреть прислала ли мне Лэсситер сообщение или электронное письмо. Она не прислала, и это заставило меня встревожиться. Поэтому я вжалась ещё сильнее, когда мои глаза заполнились слезами.
— Не будь такой, Мэл. Не будь девочкой, рыдающей в вафельной в пятницу вечером. Ты выше этого. Твои друзья пошли в колледж раньше тебя. Ну и что. Ты болела. И твоя мама не может оплатить твоё обучение сейчас. Этого не изменить.
Чувствуя, как катится первая слеза, я качнула головой, наклоняя своё лицо, чтобы быстро смахнуть её тыльной стороной руки. Мой подбородок задрожал, я быстро моргнула, чтобы сдержать слезы.
Сэм наклонилась вперёд и взяла мою руку, и я снова закрыла глаза, в то время как другая слеза стекала вниз по моей щеке. Шёпотом, как будто раскрывая самую важную тайну мироздания, она сказала:
— Это еще не конец. Даже близко. Ты должна извлечь лучшее из этой ситуации. Иди в колледж. Учись. Веселись. Попади в неприятности. Найди новых друзей, чтобы заполнить пустоту, но оставь место и для старых.
Я открыла глаза и сжала губы, качая головой в непонимании.
— Когда-нибудь слышала поговорку, что для людей, приходящих в твою жизнь есть свой резон или сезон, неважно? Они заполняют пустоту, оставленную другими. Кого-то ты оставляешь, кого-то отпускаешь, но в твоём сердце всегда есть место для тех, кто подобно клею, готов остаться там навсегда… это те люди, которых ты любишь. Если это Лэсситер и другие твои друзья, то пусть будет так. Но, может, есть те, которых ты ещё не встретила. И это настоящее приключение. — Она широко раскрыла глаза и притворилась, как будто задыхается: — Смотри на меня, пока я даю тебе взрослый совет.
Это рассмешило меня.
— Скажи мне, мисс Мэллори. Я знаю, что ты, наконец, сняла эти брекеты и не меняла прическу последние десять лет, но в наши дни парням это нравится, так? У тебя уже есть ухажёр? Мм?
Я закатила глаза, и выдернула свою руку из её, моментально забывая о своём подавленном состоянии и вспоминая о том, как я влюблялась в каждого нового мальчика, который смотрел в мою сторону.
— Нет. Пока нет. — Подозрительно сузив глаза, я усмехнулась и снова вытерла лицо. — Ты определенно много знаешь, Сэм. Ты следишь за моей страничкой в Facebook? Я уже почти не пользуюсь этим сайтом.
— Твоя мама волновалась после развода, — улыбнулась она. — Она хотела, чтобы я присмотрела за тобой.
— Её развода? Или твоего? — фраза вырвалась быстрее, чем я рассчитывала. Я пожалела, что сказала это, потому что она нахмурилась, но одно в ней мне нравилось больше всего. Она быстро пришла в себя.
— Её, конечно же. — Повисло неловкое молчание, тогда как я положила телефон себе на бедро, притворяясь, будто смотрю на стол, пока она ковырялась вилкой в остывшей еде. — И так. Никогда не была влюблена, а? А что насчет того парня, вон там? Кажется, он готов принять вызов. Я имею в виду, что он смотрел в нашу сторону, не переставая с тех пор, как мы вошли в дверь.
Я почувствовала, как покраснела от поясницы до головы, даже до того, как посмотрела через плечо. За прилавком, прислонившись к нему, стоял Такер Скотт, он смеялся вместе с группой ребят из нашей школы, фирменная шапочка из вафельной косо сидела на копне его тёмных волос, убранных за ухо. В тот момент, когда я посмотрела на него, маленькая ямочка появилась на его щеке, когда он улыбнулся.
Быстро обернувшись, я убрала волосы за плечо и соскользнула чуть ниже по дивану, слегка фыркнув.
— Ты его знаешь, — она игриво подняла брови.
— Я его не знаю. Мы ездили с ним на одном автобусе в средней школе.
— Я думаю это не вся история, но да ладно.
— Скажем так… Такер Скот? Нет, просто… нет. — Мой отец всегда говорил мне никогда не доверять мальчику с двумя именами. Такер определенно подходил под эту категорию.
— Мне кажется, что леди слишком много протестует и всё такое, — рот Сэм комично изогнулся.
— Нет. — Я подняла руку, чтобы остановить её. — Он работает здесь. И учится в муниципальном колледже. Видела бы ты его машину…