- Хейтфорд гостей не любит.
- Где-то я уже слышала эту фразу, - настороженно сказала я, вглядываясь в его черты, - Это был ты?
- Это не фраза, а девиз нашего города. И я не понимаю, о чем ты говоришь.
- Если ты не помнишь, тупая голова, то я была рождена в Хейтфорде и покинула его семь лет назад. Так что я не гость. Все ты понимаешь. Я слышала эти слова только от одного человека, и он не был мне другом.
- Ты стала чужой в ту секунду, как преодолела границу с матерью и выехала из города. Хейтфорд защищает своих, но за чужих не несет никакой ответственности. Вспомни об этом прежде, чем выйти из дома. Еще раз.
Я уже собиралась ответить ему, когда какая-то машина засигналила настолько сильно,что мне и матери пришлось прикрыть уши. Я посмотрела в ту сторону и нахмурилась еще сильнее. Это был форд. В салоне сидели два человека, а в кузове еще четверо, и на лицах всех были надеты венецианские маски. Я долго всматривалась в них, пока водитель машины не вытащил свою руку, обтянутую в черную лайковую перчатку, и поводил указательным пальцем из стороны в сторону, а затем поманил им. Я поняла, что все эти жесты были адресованы Леджеру в тот момент, когда увидела, как он трусливо втянул голову обратно в салон и поехал вперед. Повернувшись ко мне, водитель форда, золотая маска которого плотно сидела на лице, обнажая лишь крохотную часть - висок и лоб с левой стороны, схватился за край кепки, кивнул мне. Остальные пятеро сделали тоже самое, а затем парень в золотой маске нажал на газ.
Только после того, как вся колония проехала мимо меня, я попыталась вспомнить всех людей, что сидели в форде и заметила, что у пятерых на масках были разрезы для губ, и лишь у того, кто кивнул мне первым, его не было.
Глава 4
Я мерила шагами бабушкин сад, задавая себе кучу вопросов: «Что это за город? Что с ним не так?», и все в этом роде. Бабушка качалась на диванчике и ела банан, который я почистила ей. Я взглянула на нее, и она улыбнулась мне, обнажив вставную челюсть. Тогда я улыбнулась ей в ответ.
- Нет, спасибо, бабуль, но банан я не буду!
Нет, с этим нужно что-то делать. Я даже спать не могу нормально по ночам, все время прокручивая в голове сцены из ночи и той встречи с подростками. Ох, мне срочно нужно отвлечься. Решив пойти к Лили, я стремительно вошла в дом и направилась в комнату, где сбросила свои спортивки, сменив их на джинсы, взяла рюкзак, кинула туда все необходимые вещи, а затем вышла на улицу.
Было непросто ориентироваться только на детские воспоминания, но потихоньку я стала вспоминать знакомые улицы, ставшими мне незнакомыми. Город сильно изменился за последние семь лет, которых меня не был здесь. Раньше тут все было асфальтировано, но сейчас местность покрылась множеством деревьев и цветов, которые придавали очаровательный вид городу. Только пройдя две улицы, я увидела три небольших парка и пруд, а также обновленную больницу, к которой пристроили здание поменьше. Интересно, кто мэр города?
Я прошла мимо дома Эйбрамсонов, что находился недалеко от центральной улицы города, и у меня перехватило дыхание. Как и в детстве, я остановилась около забора, смотря на величественный дом, простиравшейся на огромном участке земли. Неудивительно, ведь это первый в роду Эйбрамсонов был одним из основателей города. Помню, как я будучи ребенком всегда задерживалась около этого дома, чтобы посмотреть на игрушки, в которые играли дети этой семьи. Их было так много, что у меня глаза разбегались, и я не знала, какую бы игрушку выбрала, если бы они предложили мне сделать это. Но мои мечты оставались мечтами, ведь дети всегда гуляли с нянями, которые не пускали их к забору, где они могли бы разговаривать с простыми смертными, как я.
Мы не всегда жили так плохо, как сейчас. Когда отец был жив, нам было намного лучше, но, когда его не стало, мама решила покинуть этот город, правда, все-таки на год здесь задержавшись. Как-то в один день она ворвалась ко мне в комнату, начала хаотично засовывать мои вещи в мешки и что-то кричать, пока бабушка пыталась понять, что происходит. Я молча смотрела на это все, спрятав за спину шевроле и форд, когда мама схватила меня и выбежала из дома, засовывая меня в машину. Бабушка подбежала к нам, стуча в окно, но мама плакала и кричала, чтобы бабуля отошла в сторону. После того, как она нажала на педаль газа, на асфальте остались черные следы от колес. Я ничего не спрашивала у мамы тогда и не спрашиваю сейчас, и все же сейчас после всего, что произошло, мне немедленно захотелось разобраться, что же тогда случилось.