- Как вам у нас на мероприятии? Все ли нравится?
Сергей Сергеевич куда-то незаметно исчез. Петр было приятно такое неожиданное внимания, это было неожиданно до удивления. Он с максимально обаятельно улыбнулся, и так же максимально благодарно ответил.
- По-моему, все организовано на очень высоком уровне, со вкусом и изяществом, любой гость почувствует себя здесь нужным и важным, и не окажется без внимания. И кстати , я бы не стал так расстраиваться насчет фейерверков, мне кажется молнии брошенные в небо с земли простыми смертными, это тоже символический акт, постановочная демонстрация богам, что люди тоже не бессильны, и когда-будь постучаться в двери небесных замков бессмертных и высших сил.
Святослав Иванович воссиял, его невероятная длинная улыбка расползлась в такую ширь, что уголки губ чуть не остановились под мочками его крошечных ушей. В этот момент принесли шампанское. Подняв бокал, он обратился к Петру.
-Насчет молний, тут вы пожалуй правы, интересная тема салюта получится, пожалуй украду у вас эту идею. Пробуйте шампанского, за ароматом акации и белого персика, будет чудесный легкий, фруктовый вкус. Но я предпочитаю это шампанское , другим винам, не только поэтому. Каждая бутылка этого шампанского расписывается вручную белыми анемонами. А как известно, белые анемоны символ чистоты и невинности, а значит у каждого глотка, вы всегда первый, первый и единственный, пейте и владейте этим наслаждением. Пробуйте же!
Петр сделал небольшой ознакомительный глоток, изображая из себя опытного дегустатора, изображать восторг не пришлось, он сам приливно появился с глотком. Вкуса как такого, Петр определить не смог, но с глотком пришло тонкое ощущение, дымки запахов полевых цветов и яркой сочности персика. Экстаз (сам к себе обратился Петр), а наружу вырвалось, какое то прыщавое.
-Вау!
Святослав Иванович, посмотрел на Петра, и кажется разгадал его истинные впечатления от шампанского.
-Вау? Ну пусть будет вау! Честная оценка от неискушенного человека.
Святослав Иванович посмотрел как бы мимо Петра, и немного озадаченно спросил, или нет даже просто озвучил тревожащую ее мысль.
- Не как не могу разгадать подобного вам типа людей. Мой мир четкий, определенный, фактический. Из окружающей информации я легко предвижу будущие развитие событий, необходимые расходы, скрытые прибыли. Я вижу как огонь желания обладать сжигает одних и закалят других людей, я знаю как упоительна власть, как все легко превращается в марионеточное представление. Знаю, как это устроено и работает. Но я не могу разгадать причины рождения ваших фантазий, неясные стимулы и незнакомые механизмы, которые приводят вас в движения. Еще недавно я бы счел это просто убогим дефектом, но с недавнего времени я чувствую за всей этой творческой мишурой, неизвестную силу. Я вас не понимаю…
Петр глупо улыбнулся, Святослав Иванович, одобрительно , по товарищески, еще раз посмотрел на Петра и сказал.
-Извините Петр, мне надо идти, дежурного общения требуют все гости, надеюсь еще увидимся, и обязательно, слышите обязательно не уходите до салюта! Будем метать гром и молнии!
Святослав Иванович заторопился в компанию расположившиеся рядом, Петр вернулся в зал с стеклянным столом, там уже царило абсолютно разгулье.
Какой-то музыкант пытал скрипку, расковыривая смычком как стилетом незалеченные раны струн, чьи переживания вырывались измученной скорбью. Помирившиеся мимы, сложенными в виде капель пальцами, безутешно рыдали в сострадании. Разнополярно , кто-то игнорируя скрипку, накручивал смешную историю и его аудитория звенела колокольчиками смешинок над каждым поворотом. Незнакомец с пухлыми губами и реденькими усиками предложил выпить, Петр согласился и так они повторили эту церемонию несколько раз по несколько раз. Потом кто-то перекричав общий гомон сообщил, что на улице на гриле готово мясное лакомство. Поток гостей потянулся к выходу на улицу. Только там, на набережной, Петр сполна оценил размер мероприятия, там творилось столпотворение, толкотня, бесконечный шум и беспорядочный гул. Уже было сумеречно, происходил вечер. Повсюду расставили уличные, переносные фонари на ножках. Все трепетало праздником, гудело кутежом, течение времени не было заметно абсолютно.
Уже густо стемнело, на еще недавно ясное, звездное, небо накапали кляксы низких бесформенных туч, которые угрожающе нависли над парком. И тут, внезапно с земли в небо сорвались вертикальные разноцветные линии огней, из больших толстых линий на определенной высоте черточками вылетали более тонкие тоже цвета, расчерчивая все воздушное пространство над праздником. Создавалась необычная иллюзия, как будто на небе растягивали большую сетку сотканную из заманчиво ярких, пестрых нитей, при этом сам небосвод взрывался и шипел, гудел, цвет небесного полотна то погасал до почти черного, то стремительно заливался светом, иногда превращаясь в быстрое мерцание, все вместе это выглядело завораживающе и пугающе одновременно. Петр замер, казалось над его головой шло решительное, последнее сражение между злом и добром. Армагеддон! Небо сокрушалось и полыхало еще долго. Пока внезапно все звуки оборвались, огни погасли. Все вокруг встало на восторженную паузу, и спустя минуты взорвалось громкими криками «Ура» ,аплодисментами, и прочим многообразным выражением восторгов.