— Нет, — ответила она. — Это совершенно идеально.
— Это ужасно, если я уже думаю о том, чтобы сделать это снова?
Её смех начал стихать, но улыбка осталась на её губах.
— Нет.
— Отлично. — Я поднял её на руки и направился в спальню. — Потому что я ни за что не позволил бы тебе уйти.
11
Сильвия
Он поднял меня на руки и понёс в спальню. На руках. Как будто я была невестой. Или он был первобытным человеком, или, может быть, пожарным, который спасает меня из горящего здания и несёт в безопасное место, и да, я действительно чувствовала себя в безопасности в его руках.
Но я чувствовала и другое. Восхитительно порочную свободу. Неприкрытую сексуальность. Смелую готовность сказать, сделать и получить всё, что я хочу.
А я хотела его. Во всех возможных смыслах.
Он оказался лучше любого образа из моих фантазий. Хотя мои фантазии и близко не подходили к тому, что я испытала в коридоре. То, как он говорил, заставляло моё тело плавиться. Его поцелуи ослабляли колени. То, как он ставил моё удовольствие на первое место — дважды! — прежде чем думать о своём собственном, было настоящим откровением. Я не могла в это поверить.
А потом, когда он позволил себе полностью отпустить контроль… боже мой, я думала, он разорвёт меня пополам. Я никогда не была с мужчиной настолько сильным, большим и грубым.
Но сейчас он был нежен, укладывая меня на простыни. В комнате было темно, и она пахла им. Я вдохнула этот аромат, охватываемая страстью, счастьем и предвкушением.
Он включил прикроватную лампу.
— Надеюсь, тебе не помешает свет.
Я улыбнулась, переворачиваясь на бок и опираясь головой на руку.
— Меня это не смущает. Мне нравится видеть тебя. Это вызывает у меня бабочек в животе.
— Я надеялся, что это заставит тебя захотеть раздеться. — Он стянул одну из моих туфель.
Хихикая, я села и посмотрела, как он снимает другую.
— Это тоже. Хочешь расстегнуть моё платье?
— Чёрт возьми, конечно. — Он взял меня за руку и помог встать. — Повернись.
Я повернулась, подняв волосы с шеи. Медленно он расстегнул молнию на спине, и красное платье упало к моим ногам. Я вышла из него, но вдруг почувствовала себя неловко. Я давно не стояла полностью обнажённой перед мужчиной при свете. На самом деле, с двадцати лет я не была обнажённой перед кем-то, кроме моего бывшего. И моё тело изменилось. Я родила двоих детей. И хотя я понимала, что это глупо, то неприятное ощущение неуверенности всё равно шевельнулось где-то внутри. Ведь он ушёл к более молодой женщине. Он сказал ей, что я больше не возбуждаю его. Может быть, всё дело в моём теле? Прежде чем я успела остановить себя, я закрыла грудь руками, сжимая ладони и поднимая их к подбородку.
— Эй. — Генри повернул меня за плечо так, чтобы я снова смотрела на него. — Не делай этого.
— Чего? — Мне было трудно встретить его взгляд.
Он слегка поднял мой подбородок.
— Не прячься от меня.
— Я не прячусь, — сказала я, хотя, конечно, пряталась.
Он взял меня за запястья и аккуратно опустил мои руки вниз, прижав их к бокам, а затем посмотрел на меня.
Я начала немного паниковать.
Я предстала перед ним полностью обнаженной — растяжки, шрам от кесарева сечения, грудь не очень-то упругая и все такое. В отличие от многих моих подруг, мне никогда не делали операцию, чтобы вернуть моему телу после родов прежнюю упругость. Теперь я даже пожалела об этом.
Никогда в жизни я не чувствовала себя такой уязвимой.
— Сильвия, я собираюсь сказать это еще раз, — серьезно произнес Генри. — А потом, поскольку ты научилась не доверять словам полностью, я собираюсь провести остаток ночи, доказывая тебе, что это правда. Я считаю тебя самой изысканной женщиной на земле во всех отношениях. Нет ни одной части твоего тела, ни одного дюйма твоей кожи, которые не были бы идеальными, потому что они твои. — Он обхватил мою голову руками и поцеловал, крепко, но нежно. — И все, чего я хочу, это сделать тебя своей, даже если это всего на одну ночь.
— Да, — прошептала я. Я приподнялась на цыпочки, снова прижимаясь губами к его губам, в то время как мои руки расстегивали его рубашку. — Сделай меня своей сегодня, Генри. Это все, что я хочу.
По мере того как наш поцелуй становился все более страстным, нам удалось снять с него одежду, хотя это было нелегко, поскольку ни один из нас не хотел надолго разнимать наши губы. Но вскоре мы оказались кожа к коже, заключенные в объятия, как в канун Рождества, только на этот раз обнаженные.
Его тело — стройное и твердое заставило пламя во мне разгореться еще сильнее. Оно горело под моей кожей, отчаянно пытаясь вырваться наружу. Мои руки блуждали по его широким плечам, скользили вниз по его рельефной груди, касались упругих выпуклостей его живота. Я никогда не была с таким мужчиной, как Генри, чьи крепкие мускулы были созданы тяжелым трудом и отточены часами, проведенными в спортзале. Я хотела чувствовать его вес на себе, обхватить его ногами, когда он войдет в меня, видеть его лицо над своим, когда мы будем двигаться вместе.