Понятый таким образом национализм служит единственно возможным прочным основанием страновой и национально-государственной идентичности. Это особенно важно, когда государство, как это во многом происходит с современной Россией, фактически созидается заново.
Исторически давно решенная западными странами задача нацие-и государствостроительства для современной России стоит в повестке сегодняшнего дня и без национализма ей не обойтись. Но почему именно русского национализма?
Этническое ядро современной России составляют русские. Они не только ее исторической стержень, мотор национальной экономики и костяк Вооруженных сил, но и впервые стали ощутимым демографическим большинством (79% населения РФ), чего не было в заключительных фазах существования Российской империи и Советского Союза. Русские — единственный народ страны, массово отождествляющий себя со всем ее пространством и считающий себя за нее ответственным. Россия и русские — тождество, одно невозможно без другого.
Теоретически Россия может существовать без любого из населяющих ее народов. Хотя наша этническая и культурная палитра при этом обеднеет, но Россия сохранится. Единственное исключение — русские. Ослабнут русские — исчезнет Россия. Пора признать и принять очевидное: Россия может быть только государством русского народа или ее вообще не будет как государства. Это не значит враждебности такого государства кдругим живущим в нем народам или их дискриминации в пользу русских. Фундаментальные интересы русского народа и других этнических групп России не противоречат друг другу и совпадают.
В подобной перспективе националистическая идеология, причем с очевидной русской этнической подоплекой (ведь, как уже говорилось, не существует гражданских наций без этнических ядер, а политического национализма — без этнического измерения), казалось бы, должна стать государственной идеологией. Но не тут-то было. Даже если официальный дискурс и выглядит порою националистическим, то это, мягко говоря, заблуждение. В общенациональных СМИ, среди значительной части медийной элиты презумпция негативистского отношения к русским сохраняется и преобладает.
Что уж говорить о социальных и социокультурных практиках государства, которые носят последовательно дискриминационный характер в отношении русских. Русские — единственный народ, право которого на достойную жизнь отрицается (или в лучшем случае ставится под сомнение), которым можно откровенно пренебрегать. В этом смысле весьма показательны поправки в закон о гражданстве, объявляющие нашими «соотечественниками» людей, даже не говорящих по-русски. В оптике властного взгляда русские — биомасса, из которой можно выдавливать остатки жизненных соков, ничего не давая взамен. В номинально национальной России по сравнению с имперской политией не изменилось ничего, за одним исключением: русские сейчас гораздо слабее, чем прежде.
Но страх власти перед ними по-прежнему остается. Подобно 20-м годам прошлого века, любое проявление русской этничности, русских национальных чувств и даже само русское имя могут быть объявлены экстремизмом. Это не преувеличение: весной 2007 г. во время обыска в одном из московских книжных издательств следователем было заявлено, что любая книга, в названии которой имеется слово «русский», потенциально экстремистская.
Самое кошмарное видение Кремля: что пресловутые русские пассивность и долготерпение закончатся, что русские во весь голос заявят о своих неотъемлемых правах, поставив власть и государство перед лицом непреодолимого вызова. Однако нельзя же доводить людей до состояния поистине скотского и ожидать при этом, что они будут бесконечно терпеть и покорно умирать. Никто не в состоянии отменить инстинкт самосохранения и выживания биологической по своей природе этнической группы. Причем процесс этнизации русского сознания неразрывно переплетен с нарастающим среди русских ощущением себя социально угнетенным большинством. Не имеет значения, насколько рационально обоснованно это ощущение — оно превалирует в массовом сознании и, значит, действительно по своим социополитическим последствиям. Главное содержание русского вопроса — социальное. Этнический и социальный принципы все более отождествляются, создавая подлинное бинарное оружие несравненной мощи.