Каждый раз мой оптимизм подмигивал и намекал, что, хотя моя заработная плата и падала в разы, но и ответственность уменьшалась в арифметической прогрессии. И, когда я уже решила, что катиться ниже просто некуда, мой бодрый внутренний голос тут же захлопал в ладошки и указал пальчиком на службу клинеров, намывающих полы в банке по ночам. Родителям я, естественно, ничего не говорила. У отца было слабое сердце и такие же слабые лёгкие. Известие о моей карьерной инфантильности он мог не пережить. Борец по природе, он и сейчас сражался со всем миром: со своим недугом, с чрезмерно опекающей его мамой и с бестолковыми врачами, запрещавшими ему курить и злоупотреблять кофе, без которого папа просто не представлял своей жизни.
Но, как гласит народная мудрость, из любой ситуации, если очень постараться, всегда можно найти, как минимум, два выхода. Они были и у меня. Первый. Я могла уволиться, но милейший Денис Витальевич, наш красавец-управляющий, обещал мне такую запись в трудовой книжке и такую характеристику, что мне пришлось бы покинуть пределы горячо любимой Родины и спрятаться от стыда в густых дебрях Амазонки. Второй вариант казался менее затратный, но более неприятный. Он представлялся мне невыполнимым ни при каких обстоятельствах. Сама мысль о том, что я должна стать любовницей пятидесятилетнего козла по имени Денис, приводила меня в неописуемый ужас. Не могу сказать, что сей козёл был уродлив или неприятен, просто, он не соответствовал моему утончённому вкусу.
Так вот. Времени у меня появилось много, и я занялась самоанализом. Побывав замужем, и, попробовав более свободные отношения, я осознала, что мой сексуальный опыт находился ниже положенного минимума. В каком-то смысле я всё ещё оставалась невинной и закомплексованной. А где набраться того самого бесценного опыта? Я перешла от практики к теории, которой мне, видимо, и не хватало. Я уцепилась за книжки с многообещающими обложками. Нет, я не интересовалось психологией и психоаналитикой. Я предпочитала более лёгкое и захватывающее чтение. В любовных романах, которыми я упивалась по ночам, мужчины казались другими, опасными, благородными, умными, щедрыми. Они боготворили своих женщин, шли ради них на подвиги или на преступления (что в моих глазах выглядело одинаково привлекательным). Я не нашла ни одного лысого, ни одного толстого и ни одного прыщавого героя-любовника. И это только то, что касалось внешности. Кроме всего вышеперечисленного, вымышленные персонажи обладали потрясающе тонким внутренним миром и знали толк в сексе. Вот теперь я хотела именно такого, как в книгах, никак не меньше. Только где идеальные мужчины встречаются в жизни? Покажите мне среду их обитания, и я тут же выйду на охоту, вооружившись дубиной и ловчей сетью. Впрочем, даже если бы мне и удалось притащить в свой дом подобного самца, у нас бы решительно ничего не вышло. На что может надеяться тридцатилетняя некрасавица, абсолютно не вписывающаяся в образ роковой женщины, ради которой мужчинам хочется совершать те самые подвиги? Я вздыхала и читала, опять вздыхала и снова читала… до утра. Стоит ли говорить, что после бессонных ночей, на работе я появлялась вялой и рассеянной. И, если кто-то проливал кофе на белоснежную форменную блузку, рвал колготки, зацепившись за единственный гвоздь, или спотыкался посреди зала на виду у посетителей, то это была я, Маша Александрова, неудачница, мечтательница, неисправимая оптимистка.
Глава 1
Россия. Санкт Петербург. 2010 год.
Я стояла в дамской комнате и пыталась оттереть от блузы очередную порцию пролитого самой-же-на-себя «Капучино». Огромное овальное зеркало в позолоченной оправе меня не радовало. Последнее время я упорно избегала встречи со своим отражением, но тут пришлось поднять глаза хотя бы для того, чтобы оценить масштаб катастрофы. Тонкая ткань промокла насквозь, просвечивая ажурное нижнее бельё, а коричневое пятно не только не исчезло, оно начало расползаться с угрожающей быстротой.