— Аманда, похоже, мы несколько переусердствовали с твоей магией… Кажется, она перенесла нас в прошлое…
— Боюсь, в одиночку мой дар тут бы не справился. Твоя сила тоже поучаствовала… - не сводя взгляда с преобразившегося поместья, ответила я. — Если я правильно поняла по прошлому разу, когда увидела ту дверь в лабораторию Лилианы, то моя магия способна воспроизводить лишь образы, картины прошлого, и только твоему дару подвластно пересекать пространственную границу, чтобы физически было возможно оказаться в прошлом. Другими словами, моя магия определяет момент времени, твоя – путь к нему. Без твоей силы моя – лишь иллюзия…
— Я же без тебя могу перемещаться только в настоящем, — продолжал логическую цепочку Александр.
— Как-то так, надо полагать… — пожала плечами я и улыбнулась.
— Осталось только понять, как это работает, — сосредоточившись, сказал он.
— Возможно, тут все устроено по принципу «клин клином вышибают»? — хитро прищурилась я. — И чтобы мы могли вернуться в свое время, ты снова должен меня поцеловать?
— Даже если это не так, я все равно тебя поцелую, - прошептал он, приблизившись.
* * *
Глава 15
Стоит ли говорить, что со дня нашего с Александром первого перемещения сквозь пространственно-временную границу, мы стали искать ответы еще ревностнее. Главным источником хотя бы какой-то информации стали труды Лилианы. Но и в ее записях не было ничего конкретного, чаще лишь рядовое повествование семейного бытия: рождения, смерти, разбавленные фактами окружающей современности.
Александр очень увлекся работами моей прапрабабушки в химических опытах. Он с большим интересом изучал формулы каких-то веществ, полученных Лилианой в ходе лабораторных испытаний, рецепты снадобий всевозможного применения, начиная с желчегонного настоя ромашки и перечной мяты, заканчивая отваром пиона и чистотела для лечения раковых заболеваний. Разумеется, большая часть времени и сил уходила на поиски наиболее значимых, стоящих внимания событий, которые в четкой хронологии, но в достаточно краткой форме отображались Лилианой в дневнике. Иногда на полях увесистой тетради мелькали какие-то сноски, призывающие обратить внимание на даты.
Из записей прапрабабушки было ясно, что внушительное количество времени она уделяла изучению магии Хроноса. В дневнике имелись пространные объяснения относительно природы ее возникновения, Лилиана весьма размыто описывала, как ей удалось выверить дату перерождения обеих частей дара Хроноса, даже астрологические карты составляла. Но все эти данные только общими фразами, неглубокими сведениями, большая часть из которых, как нам казалось, при желании мола открыться и иным путем. Лилиана будто умышленно разбавляла стоящие сведения большим количеством исторических сводок, описаниями магических, но довольно простых вещей, а также своими объемными рассуждениями. Теперь уже окрепло в сознании, что таким образом прапрабабушка старалась разбудить в нас интерес, навести на необходимую логическую нить, но при этом не открыть ничего существенного. Очевидно, Лилиана все же боялась, что дневник при всех степенях созданной ею защиты попадет не в те руки. Пару месяцев назад я, наверное, сочла бы такую предусмотрительность паранойей, но теперь, в наши смутные и опасные времена, такая осторожность Лилианы позволяла мне надеяться, что мы все же чуточку ближе к разгадке тайны Хроноса, чем Кихр и его демоническая дружина.
Что примечательно, в архиве Лилианы хранились сведения не только о Гейлах. Прапрабабушке удалось воссоздать генеалогические древа всех тринадцати семейств, и не было ни одной не изученной ветви. В своих поисках потенциальных носителей магии Хроноса, краткая история каждого члена каждого проклятого семейства была отражена в кропотливых трудах Лилианы. И как только у нее крыша не поехала от составления всех этих таблиц, начертания диаграмм, которые она сравнивала с данными, полученными в ходе астрологических и, прежде всего, провидческих своих наблюдений. И все это прапрабабушка создала одна, без чьей-либо помощи. Она не могла посоветоваться с кем-то, спросить подсказки или совета, поскольку страшилась доверять тайну, что открыл ей собственный дар, даже самым близким людям. Отчего-то я была убеждена, что никто, и прапрадед Август в том числе, ни разу не видели этого архива.