— Привет, Карлуша. Ждешь хозяина? Он ведь тоже здесь, среди приглашенных? – привычно принялась болтать я, хотя прекрасно знала, что птица мне не ответит. – Вот, держи, я захватила тебе вкусненькое!
Я протянула ворону канапе с сыром и салями и, пока он осторожно снимал кусочки лакомства с тонкой шпажки, гладила его спину. Ворон что-то бормотал себе под нос, не отвлекаясь от угощения. Кажется, это он от удовольствия.
— Прости, шампанского не осталось, — виновато призналась я, поздно услышав звук приближающихся шагов по мощеной дорожке за моей спиной.
Я повернулась и сквозь прорехи в ветвях увидела Александра Эйдена. Он быстрым шагом направлялся к замку, а на его лице застыло напряжение. Я притихла, даже дыхание затаила. Но это все равно не помогло. Ворон предательски громко гаркнул на приближающегося незнакомца, что тотчас вынудило мистера воображалу отложить гнетущие раздумья и повернуть голову к источнику шума.
Наши глаза встретились. Мои полные презрения. Его – безразличия.
— Мисс Гейл, с кем это вы беседуете? — с насмешкой в голосе спросил он.
Я не стала отвечать, наивно полагая, что это отобьет у него всяческое желание продолжать бессмысленную беседу. Но это только его еще больше распалило. Эйден пробрался сквозь заросли сакуры и предстал перед нами во всем своем напыщенном высокомерии. Ворон ощетинился.
— Это с ним вы тут разговор ведете? – он пренебрежительно кивнул в сторону Карлуши.
— Какое вам, собственно, дело до того, с кем я разговариваю, мистер Эйден? — любезно язвила я.
— Но это же всего лишь птица, — уничижительно бросил он.
«Ну, знаешь, обижать друга я не позволю, тем более таким идиотам, как ты, Александр Эйден!» — дала я себе мысленную клятву, а в реальности натянуто улыбнулась собеседнику, пытаясь показать, что делаю это лишь для того, чтобы сдержать подступающую к горлу тошноту от общения с ним.
— Спасибо, что разъяснили, а то я все гадала, почему мне так приятно его общество и так противно ваше.
Вместо сиюминутного выпада, он весело хмыкнул и подчеркнуто безразлично для чего-то все же озвучил свой вопрос:
— Мисс Гейл, почему вы так воинственно настроены по отношению ко мне?
— Ну, даже и не знаю. Давайте подумаем вместе, мистер Эйден. Возможно, все потому что вы с особым безразличием лишаете человека души, питая свою проклятую магию ее счастливыми эмоциями, а ни в чем не повинные люди всю оставшуюся жизнь способны ощущать внутри себя лишь пустоту? — уже менее сдержано ответила я.
Эйден теперь выглядел не просто равнодушным, за миг до очередной фразы в его глазах отчетливо проявилось присутствие лютого холода. По всему телу невольно мурашки побежали, ведь я знала, что в следующее мгновение весь этот холод обрушится на меня.
— Какое счастье, мисс Гейл, что лично вам нет нужды опасаться Темных. Ваша душа же и так пуста и непригодна как источник энергии для моей проклятой магии.
С этими словами он повернулся и скрылся в темноте, я же потеряла всякую способность двигаться и говорить. Столбняк – сегодня повальный диагноз. Мне казалось, что я растоптана, но не словами Эйдена, который хотел больнее меня зацепить, нет, такое я бы даже не заметила. Меня расстроило, что утверждение это было правдой от первого до последнего слова. Я действительно последний человек на земле, который привлек бы Темного чистотой и силой своей души... Разумеется, плохо не то, что за моей душой не будут охотиться Темные, и не то, кем считает меня Александр Эйден или кто-то другой. Страшнее всего, что из-за этой пустоты страдаю прежде всех я сама, рискуя однажды погибнуть без шансов на исцеление. Ведь именно за неимением ни одной стоящей эмоции, чувства, созидательная магия мне не повинуется. Ей банально просто неоткуда взять сил…
Горько. Осознавать это с каждым разом становилось все горше. Браво, Александр Эйден, ты с легкостью переиграл меня своей поразительной проницательностью!
Ворон громко гаркнул вслед моему обидчику, увидев, как я изменилась в лице после нокдауна от Темного. Я погладила верного друга по спине и тихо прошептала: