сограждан, способных в сложившихся обстоятельствах извлечь из кармана зловонную
сигарету и прикурить. По истине, мастерство не пропьешь! Ароматный дым
примешивается к стойкому амбре, имя которому «электричка».
В такт колесам слышатся возгласы:
– Мужчина, не курите!
– Здесь дети!
– В тамбуре можно. В вагоне нельзя.
– Голову включи!
– Сигарету выкинь, трам-пам-пам!
К женским голосам добавляются мужские, замечания перерастают в угрозы, впервые
радуюсь давке, потому что здесь руки не поднять, и драки точно не будет. С моего места
не видно, кто там прав, а кто виноват, но чувствую, что в потасовке досталось бы всем.
Курильщик уступает давлению большинства и временно отказывается от вредной
привычки. Но искра брошена, и из нее уже разгорается пламя пролетарского гнева, моментально охватывающего весь вагон. Виновник торжества уже никого не интересует.
Под раздачу попадают президент с премьером, непотопляемый Чубайс с энергетикой и
нанотехнологиями, Якунин с РЖД, который в век высоких информационных технологий
не может снабдить пригородные поезда элементарными кондиционерами; Кудрин с
бюджетом, чиновники более мелкого пошиба, которые этот самый бюджет и
разворовывают, особняки себе строят, майбахи покупают, а простым смертным едва крохи
достаются.
Так, с пересудами доехали до очередной станции, вроде бы Зеленоград был.
Свежезашедшие пассажиры протолкнули меня подальше в вагон. Встал на обе ноги, плечи
развернул, радуюсь, что ничего не потерял, все мое при мне. Чувствую, движуха пошла, народ засуетился, двинулся из одного конца поезда в другой. Я хоть и неопытный
пассажир, но понимаю: контроль. До следующей остановки далеко, сейчас всех
безбилетников и накроют. А у меня вот он, 165 рубчиков потрачено на безликий клочок
бумаги.
Входят две женщины-контролера, одна постарше, вторая помоложе, в форме РЖД, без
претензий и даже с какой-то ироничной улыбкой на лице. В руках неброские то ли
калькуляторы, то ли кассовые аппараты. Кто не спрятался, не моргнув глазом, протягивают
сжатые в руке мятые червонцы в количестве нескольких штук, а женщины им – билетик.
Так и продвигаются. Дошли до меня, улыбнулись: я чуть ли не единственный не «заяц» в
вагоне.
Спрашиваю:
– А за что они платят-то? – киваю в сторону безбилетников.
– Как за что? – удивляется та, что постарше.
– За проезд, – поясняет молодая.
– И сколько? – допытываюсь я.
– Сорок рублей.
– Так как же… – начинаю недоумевать я, – мне билетик в 165 целковых обошелся…
– Да, – молодая женщина улыбается моей наивности, а старшая смотрит с сочувствием, -
все так ездят. На одну зону билет покупают и едут. За каждым не уследишь.
– Так все ж с самого Конаково…
Они поворачиваются и, дружно пожав плечами, уходят дальше исполнять свои служебные
обязанности. А я, наблюдая за всем происходящим, почувствовал себя круглым дураком.
Зачем надо было переплачивать, если на одной ноге можно стоять в четыре раза дешевле, зачем дышать смрадом за 165 рублей, если то же можно делать за 40? И не денег жаль –
Бог с ними, на электричку я себе уж как-нибудь заработаю – обидно, что, поступив по
Закону или по Совести, вдруг оказался великовозрастным ребенком, который не понимает
прописных истин.
Долго еще я испытывал на себе насмешливые взгляды смекалистых пассажиров, чувствуя
себя белой вороной. Будто я что-то пропустил в своей жизни. Да, всем тяжело и все
дорого, но дело не только и не столько в чубайсах и якуниных, разномастных чиновниках
и прочей бюрократической публике. Мы сами ТАК живем, хоть кол на голове теши!
Щиплем потихонечку, не видя в этом ничего зазорного. Извернемся, ухватим, не додадим.
Сноровка, чтоб ее… Вспоминаю известное утверждение: каждый народ имеет такое
правительство, которое заслуживает.
Мы сами такие…
Ох уж эти дачники… или как пожар тушили
Случилась эта история незадолго до того, как просторы некогда великой, а теперь просто
большой страны охватила страшная напасть – пожары. В огне гибнут люди, горят поля, леса и дома, а воздух плотно завешен серой пеленой едкого дыма, проникающего везде и
всюду. Что называется, привет курильщикам!
Лето в этом году выдалось необыкновенным и непривычным для средней полосы, как
модно стало говорить, аномальным. Пока в других странах жители страдают от холодов и