Тот ровно произнес:
- А вашего разрешения и не требуется, Ловец. Достаточно согласия законного опекуна, Лидии Мортимер. Вы как сотрудник СКМ подчиняетесь приказам. Тем более что я сомневаюсь в целесообразности вашего дальнейшего пребывания в должности куратора…
- Вернулись к нашим баранам, - пробормотал Келдыш. – Или ослам?
- Вы можете спросить меня об основаниях. Я их перечислю. Первое – незаконное и несанкционированное посещение Слухача. Второе – неполный и несвоевременный доклад о вердикте. Основание третье – вы позволили Агате прыгнуть в Котел.
- Где-то я это уже слышал…
- Как вы – маг высшей категории, молодой, тренированный мужчина – не смогли совладать с девочкой, не имеющей на тот момент никакой магической силы?!
- Значит, нападения на Инквизитора мне пока не инкриминируют? И на том спасибо.
- Оставьте свои иронические замечания при себе, Ловец!
Агата занервничала. Одно дело, когда Келдыш хотел отказаться от кураторства сам, другое – когда его наказывают непонятно за какие провинности. Интересно, как бы это он сумел ее удержать на краю Котла? За ногу схватил бы, что ли?
Агата осторожно потрясла поднятой рукой – точно просилась отвечать к доске.
- Извините, пожалуйста, а почему всё решают за меня?
Констанц посмотрел с удивлением, как будто не ожидал, что она вообще умеет разговаривать. Осипенко тут же нацелилась ручкой в блокнот: собралась конспектировать ее слова, что ли?
- Потому что ты еще несовершеннолетняя…
- У меня паспорт есть!
- …и за тебя пока что отвечают взрослые.
- То есть я могу уже устраиваться на работу, меня могут судить за какое-нибудь преступление – а советоваться со мной насчет меня же самой совсем необязательно?
Агата с ужасом услышала, как начинает дрожать ее голос – скажут, маленькая девочка, ты расплачься еще! Но если она сейчас остановится, все будет кончено: Келдыша уволят, а ее отправят к этой… научной тетке.
- Сначала, не спросясь, мне навязали куратора, теперь, не спросясь, его убирают… А, может, я вообще не хочу никаких ваших обследований и экспериментов?
- Девочка, - сказал Констанц равнодушно, - это – вопрос безопасности не только волшебного сообщества. Если ты не захочешь сотрудничать добровольно, тебя заставят.
Агата выпятила нижнюю губу:
- А вы попробуйте, заставьте!
Бабушка шевельнулась, но ничего не сказала. Агата старалась вообще на нее не смотреть. Почувствовала прикосновение к своему локтю: спасибо, сказал Келдыш, но угомонитесь уже, хватит. Она глянула через плечо. У Игоря смеялись глаза. Отворачиваясь, перехватила цепкий взгляд Осипенко – та внимательно наблюдала за ними. Пометила что-то в своем блокноте и сказала Констанцу:
- Если для Агаты это так важно, может, примем компромиссное решение?
- То есть?
- Оставим – на соответствующих условиях – прежнего куратора, а Агата взамен обещает не препятствовать нашим обследованиям и экспериментам.
Ее губы сжались – точка.
Валентин выровнял обе стопки бумаг. Сказал, помолчав:
- Но только до первого нарушения, Ловец! Я знаю, что вы еще не в состоянии полноценно заниматься оперативной работой, но с написанием отчетов – без умалчиваний! – вполне справитесь. Итак? Агата?
Теперь все смотрели на нее. Глаза Келдыша больше не смеялись, но он не делал ей никаких подсказок – лишь исподлобья смотрел на невозмутимого Констанца. Агата медленно соображала: кажется, или она только что сама себя загнала в ловушку? Вот это и называется компромиссом? Больше похоже на шантаж!
Она медленно кивнула, и Осипенко громко захлопнула блокнот - точно поймала в него доверчивую муху по имени Агата.
- Хотелось бы приступить к работе как можно скорее!
А она так совершенно не торопится…
- Да, но не в ущерб же образованию! - возразила бабушка. – В школе сейчас начинаются годовые экзамены. Давайте подождем летних каникул.
- Час в день с обязательной доставкой транспортом туда-обратно, - быстро сказала Осипенко. – Пока этого вполне достаточно.
- Ну что ж… хорошо, договорились, – бабушка, опершись рукой о стол, встала. Мужчины поднялись тоже.
- Всего хорошего, я тут еще немного задержусь, - Шрюдер по привычке сам проводил их до двери. Новый начальник тем временем собирал свои «памятки». В первой стопке оставалось еще много листков - интересно, что там было?