- Первыми убили Чиорри и Пита, - снова не выдержал Юн Джин.
Он уже не мог поднимать взгляд в глаза Алеи Абис без желания выдавить их собственными руками. Однако этого по нему было почти незаметно. Кожа парня побелела. Руки он по обычаю завел за спину. И сжал так, что ногти едва не прорезали кожу на ладонях.
- И это была не случайность, - продолжил он твердым голосом. - Первым делом легион Цезерус при штурме всегда избавляется от вражеского псионика. Им был Пит. Он мог объединить мысли группы в одну сеть и позволить сориентироваться. Поэтому штурмовой отряд начал с него. Чиорри просто не повезло оказаться рядом. Если бы вашей целью была только Черный Дракон, Пантеон мог взять на прицел для начала ее. Хотя в таком случае ваш штурмовой отряд бы, конечно, сразу заметили. У Драконов дичайше обостренное чувство окружения и опасности.
- Вы обвиняйте меня в убийстве невиновных? – подняла брови Алеа. Она кивнула головой Марку, и на стол перед ней мигом упали папки с личными делами контрактников. – В этом случае, не правы вы, мистер Чжао. Каждый, кто заключал контракт с легионом Цезерус, был уведомлен о том, что в нашей ЧВК присутствует режим повышенной секретности. Этот договор был обновлен при вас. Уйти из легиона без оформления, что значит дезертировать, - это однозначное нарушение договора. В этом же документе упоминалось, что подобное нарушение карается смертью. Юридически, вы сами подписали себе смертный приговор.
Юн Джин застыл на грани между желанием сохранить лицо и исполнить свое давнее предназначение убийцы. Почувствовав напряжение, в разговор снова вмешался Тайден. Он заботливо положил руку на плечо подопечному.
- Ваши провокационные договоры со ставками на жизнь – сами по себе уже тема для отдельного разбирательства, - спокойно произнес Хранитель. – К тому же, я уверен, что население этого города таких договоров не заключало. Тем не менее вы умудрились превратить город в руины своими военными операциями. На это у вас тоже есть ясное объяснение?
- Не надо принимать меня за монстра, ищущего оправдания своим зверствам, консул, - строго ответила Алеа. – Я – легат-кайзер. Под моим началом армия. И на моих плечах лежит ответственность за тысячи жизней. Не только жителей Артаса, но и всего Единства. Цезерус создан, как мощная военная организация, основанная на контрактах с трудовым населением. Наша общая цель – защита интересов Единства. Независимости и самобытности его жителей. И мы выполняем свою задачу.
- Уничтожая этих жителей? – не понял Тайден.
- Сражаясь с бунтовщиками, - жестко поправила Абис. – Теракт в День Единства резко изменил настроение общественности против действий моего легиона. Несмотря на попытки мирного урегулирования конфликта, в гражданской среде продолжали расти бунтарские настроения. Было очевидно, что их вызывают агитаторы-радикалы. Наиболее вероятно из того же Инфениса. Так что моей задачей был их поиск, уничтожение. И сопутствующее подавление любых беспорядков.
- При этом вы первые открыли огонь по мирному населению, - напомнил Юн Джин.
- Да. У нас есть доказательства необоснованной агрессии со стороны легионеров Цезеруса в первые часы после взрывов в трущобах…
- Да уберите вы свой дурацкий камушек! – не выдержал Нобус, когда Тайден снова потянулся за визуализатором воспоминаний. – Все и так уже поняли, что проклятые дезертиры наплакали вам своих воспоминаний… возможно, поддельных…
Все в зале замолчали, недовольно поглядывая на толстяка. Даже Марк Аттониус выглядел так, будто был готов на месте понизить легата до уровня угловой тумбочки. На удивление, сама золотая властительница легиона смерила Нобуса весьма спокойным, снисходительным взглядом.
- Воспоминания невозможно подделать, - смиренно объяснил Хранитель и открыл командованию очередную сцену. Так же хорошо знакомую Юн Джину. – Особенно, если их извлекают умелые псионики. Человеческий мозг способен хранить информацию намного эффективнее, чем ее может воспринять даже наше собственное сознание.
В очередной иллюзии было четко видно, как один из солдат живого кордона стреляет в обычного человека. Это случилось сразу после взрывов в трущобах. Десятки гражданских столпились перед военными, требуя, чтобы их пустили к своим горящим домам. Вместо этого командир сначала прострелил первому нарушителю ногу. А затем хладнокровно закончил контрольным в голову.