- Не люблю вмешательства сторонних сил, - честно признал Юн Джин. – Это всегда заканчивается чем-то нехорошим.
- Именно поэтому мы не вмешиваемся в жизнь мира привычным способом. Мы ждали того, кто станет нашим голосом. Кто передаст наши советы людям. Мы не заставляем им следовать. Предоставим выбор вам. Но с высокой вероятностью наша воля приведет мир к порядку.
- Почему же вы так долго ждали в такой глуши? Если бы хотели помочь миру, уже давно бы нашли, через кого передавать советы.
- Мир так не работает, - спокойно отозвались голоса. – Нас бы неправильно поняли в любой другой ситуации. Что еще важнее, Кузня Судьбы обернула бы наши старания против нас. Чтобы сохранить ее покой, мы не можем проявлять свою волю открыто. Нашей помощи должны были попросить сами люди. И тогда наша интеграция в мировой порядок прошла бы наиболее мягко. Это не вызвало бы отторжения. Также для этого нам нужен был проводник. Кто-то, способный осознать нашу значимость. И самостоятельно оценить риски нашей поддержки.
- И что же вы ждете… от своего потенциального проводника?
- Решительно ничего. Мы лишь хотим передать тебе знания. Как ими распорядиться – решать тебе. Ты можешь оставить их себе. Можешь передать властям вашего мира. И тогда, возможно, они смогут исправить многие погрешности человеческого бытия.
- Вот так просто? – удивился юноша.
- Именно так. Помимо всего прочего, мы позаботимся о твоей земной оболочке. Избавим тебя от боли и страданий. От страха смерти, если потребуется, тоже. Для изменения мира в лучшую сторону может понадобится не одно столетие. Так что наш договор распространится на тебя. И на всех твоих потомков. Естественно, в любой момент вы сможете его разорвать по собственному желанию.
- От страха смерти? – Юн Джину все сложнее было верить в мирные заверения странных силуэтов. – Вы говорите про… бессмертие?
- Не бессмертие. Но долгожительство. Конечно, это коснется только одного человека за раз. Того, кто будет нести печать Талоса. Наши предложения во многом схожи с тем, что сулят наши главные враги. Но отличаются в корне. Как и они, мы предлагаем силу. Но не силу для разрушений. А силу духа, чтобы справится с тяжелыми временами, что ждут всех нас впереди. Мы предлагаем важные знания о свете и тьме. Но не для злоупотребления ими. А для формирования адекватной позиции и собственного мнения. И, в конце концов, да – мы предлагаем временную победу над страхом смерти. Но не для увековечивания своего эго. А для большего времени в качестве того, кто меняет мир к лучшему.
- Понимаю. Теперь вижу. Вот, что значит Избранный… - ухмыльнулся таосец. – Вы предлагайте слишком большие дары. И конечно не хотели преподносить их кому попало.
- Мы очень внимательны, - согласились голоса. – Но не требовательны. Ибо нельзя требовать добра и блага от тех, кто сам не может себя ими обеспечить. В конце концов, мы оставляем выбор за тобой, мраморный принц. Так скажи нам: ты примешь наши дары?
В ярком свете юноша разглядел собственные руки. Он ощущал себя настолько легко, будто для него и не существовало никаких пределов. Не только физических, но и мыслительных. За короткое время юноша вспоминал то, что, казалось, его мозг давно уничтожил. Мысли носились по сознанию с невообразимой скоростью.
И таосец даже не мог сказать, что его больше успокаивало. Этот яркий свет, который не ослепить при всей своей отчаянной белизне. Или их терпеливое молчание, будто они и не ждали ответа на вопрос.
Юн Джин стремительно пробежался по своей памяти. Шутя собрал перед собой все картины из прошлого, когда он оставался наедине с Сайрой. Все снова зациклилось на ночной сцене на балконе, когда девочка в одном халате решительно признала в юноше своего человека.
- Пусть так, - выдохнул он. – Я согласен.
Глава 23 - Путь Альдаго I
Еще никогда раньше ей не было так страшно и обидно. Когда собственное тело отказалось слушаться, а мысли обхватил мрак, девочка просто забилась в глубины собственной души. Ее обступила тьма. И все, что оставалось беспомощному ребенку внутри, это сжаться в комочек и заплакать. Ни на что больше сил не хватало.
В таком виде ее и застал строгий образ таосца. Он ступал по мраку, следуя на плач девочки. Опыт нахождения в чужой душе был для него необычен. Пока что юноша не успел освоиться со своими новыми способностями. Но для того, чтобы достучаться до разума родной сестры, ему хватило бы и собственного голоса.
- Здравствуй, Сэй Дзю, - позвал он сжавшуюся в комочке девочку.