В результате вспомнились старые обиды и ссоры. Несколько солдат сцепились в схватках, обвиняя в предательстве друг друга. А те, что были более прозорливы и внимательны, неожиданно полегли от жуткой лихорадки. Ее причину выяснили только к концу третьего дня.
Когда последний из выживших, давясь пеной из горла, сползал по Сайре вниз, девочка смотрела на него, как на пустое место. Из сорванного кармана упал пузырек с ядом, который она подсыпала в еду солдатам.
За три дня она уже наслушалась самых темных мыслей в умах военных. Устала от бесконечных представлений о расправе над ней. Устала от случайных фантазий о насилии над ее телом. От глупых порывов обезумевших от страха солдат. Их смерть она встречала иссушенной и безразличной ко всему.
С гибелью последнего воина из гарнизона ключи от главных ворот, наконец, попали к ней.
На третий день после уничтожения запаса войск из Единства прибыло новое пополнение. Солдаты готовились снова пойти через поле смерти на территорию Империи. Люди молились всем богам, каких только могли придумать. Стратеги пророчили гибель двух третей всей армии.
И никто не поверил, когда командиры войск заметили над зловещей крепостью флаг Единства. Отступление отложили на час. Офицеры по сто раз разглядывали в подзорные трубы и бинокли реющее над фортом грязное знамя. По всему фронту прошла волна оповещений и уточнений, кто умудрился повесить флаг над Ямана-Ро. Ответа не было ни у кого.
И когда первый взвод смертников приблизился к главному входу крепости, ни одного выстрела из вымершего гиганта так и не последовало. Вместо этого главные ворота со скрежетом поехали вверх. Солнечный свет вяло пробрался под тяжелые створки. И упал на одинокого бойца.
Внутри солдат встретил всего один живой человек. Исхудавший ребенок, больше похожий на маленький труп. Золотистые грязные волосы спадали на посеревшее лицо. Над темными мешками и порезами на солдат смотрели сине-зеленые глаза девочки-подростка. В руках она зажимала окровавленный кинжал из тассэнских кузниц.
- Форт ваш, - пробормотал ребенок, едва слышно. – Я сдаюсь.
Через час среди бушующих отчетов о падании и захвате легендарной крепости связисты все-таки доложат о личности маленькой героини. Сайра Альдаго. Контрактник из легиона Аллессар. Считалась погибшей три дня назад под обстрелом из форта. В тот день, забыв про все остальные сражения, Единство уже праздновало победу в войне.
Так и признал весь мир через месяц. Когда старый форт перестал представлять угрозу, силы Единства бросили на Империю все свои войска по освободившемуся каналу. Война была закончена. И в каждом телевизоре агитаторы Атриума уже чествовали первого ребенка-героя – настоящий символ успеха Инициативы Серафим.
Но воспоминание Мэттари так и застыло на выходе из крепости. Сэй Дзю смотрела на оцепеневших солдат, которые не могли поверить своим глазам. Они с испугом и недоверием уставились на тринадцатилетнюю девочку. Будто ожидали, что она в любой момент взорвется.
- В конце концов, так всегда и бывает, - произнес знакомый голос позади.
Чжао обернулись. Рядом со своей копией из прошлого стояла нынешняя Мэттари. Девочка с вялой улыбкой разглядывала себя старую. По сравнению с тем жалким неряшливым образом почти четырехлетней давности, она выглядела уже взрослой, сильной и красивой девушкой. Пусть и переросла себя всего на голову.
- За красивыми легендами и подвигами всегда скрывается нелицеприятная грязь, куча совпадений и случайностей, - продолжила Мэттари с грустной улыбкой. – Я все им рассказала. Все, как было. Но они все равно нарекли меня героем. И растрындели всему миру, что я сама уничтожила весь форт. Благодаря своей исключительности и хитрости. В целом, мне было плевать. Я выжила. Это все, что меня тогда волновало.
- Сайра, - выдохнул Юн Джин. Он с трудом удержал порыв броситься к подруге и заключить ее в объятия.
Словно предчувствуя настроения братца, Сэй Дзю сжала его руку крепче. Она, наконец, снова выглядела на свои двадцать два. И отвечала Альдаго сконфуженной едкой улыбкой.
- Хочешь сказать, ты ни капли не гордишься собой? – спросила она с вызовом.
- Вы же, наверняка, видели мой путь? - равнодушно пожала плечами девочка. – Много ли тут поводов для гордости? Всю жизнь я скакала с кочки на кочку на самой границе крайностей. К этому я уже привыкла. Да. Мир не подарил мне счастливой жизни. Не подарил спокойствия и блага. Похоже, ребята из Астартаросса решили напомнить мне все самые темные эпизоды моего пути. Вот только… я же понимаю, что помимо меня не лучше жилось еще и сотням других детей.