Сайра обернулась к мужчине и спокойно оглядела гостя. Незнакомец и сам с любопытством вгляделся в сине-зеленые глаза девочки. Под его мешковатой дешевой одеждой ощущалось атлетичное крепкое тело. Красоту еще молодого лица портили немытые длинные волосы и легкая неровная щетина. Голову украшала старая кожаная шляпа. Выглядел он, как какой-то пастух. Но одни глаза говорили, что за плечами у незнакомца была не самая примитивная история.
- От того необычней видеть, как скромный подросток с таким любопытством озирается вокруг. Это сразу бросается в глаза, - мужчина указал на золотого гиганта банкой пива в руках. – Особенно, когда любопытствующий замечает то, что большинство почему-то игнорирует.
По-прежнему сохраняя молчание, Сайра уже дала команду отряду. Ребята непринужденно заняли позиции на отдалении, чтобы прекрасно видеть незнакомого пастуха. Однако острый взгляд мужчины в следующую секунду отметил как минимум двух из солдат Альдаго.
- Ладно. Расслабься, малышка, - махнул он рукой. – Не напрягай своих ребят. Тут проблемы никому не нужны.
- Мы их и не ищем, - спокойно ответил подросток. – Скорее уж, от них убегаем.
- Как и все тут, крошка, - заверил мужчина. – Только вот некоторые от своих дел убегают по головам других. Это вот печально. Видишь ли, я тут некого рода… шериф. Слежу за порядком на добровольных началах. Так что давай, чтобы не напрягать общественность, ты позовешь своих ребят. Мы сядем вон в том отменном баре. Я вам даже угощения куплю. Обсудим, что вы и зачем вы. Я подумаю, как вам помочь и разойдемся миром, ок? А то я, признаться, пока не могу понять: то ли мне стоит защищать мое буйное стадо от вас, то ли вас, бедных и невинных, от него?
На раздумья Сайре понадобилось всего несколько секунд. Через пару минут весь отряд уже собрался перед импровизированным сарайным баром. Пары стен не хватало, так что посетители в виде кучки таосцев неслабо испугались, когда увидели толпу вооруженных ребят. При первой возможности серокожие поспешили покинуть бар. Новые гости спокойно заняли свободные столы.
- Хэй, Джам, - поскрипел престарелый бармен. – Опять доходяг наставляешь? Что-то у тебя большой улов в этот раз.
- Да, Бэн, - шериф с выдохом забрался на высокий стул. – Работаю, не покладая рук. Чего только не сделаешь для порядка.
- По счету мне заплати, добряк хренов, - усмехнулся старик. – Тебе, как обычно?
- Ага! И этим очаровательным ребяткам все, что они запросят.
- Так уж и все? – бармен тяжело вздохнул. – Вот тебе и все, Джам. Можешь прибить свой кошелек гвоздем к стене.
К щедрому шерифу отряд отнесся с недоверием. Поэтому заказ вышел и в половину не такой тяжелый, как ожидал хозяин заведения. Большинство ограничились прохладительными напитками и мелкими закусками. Удивил всех лишь выбор Сайры. На место девочка вернулась с молочными коктейлем с фруктовыми добавками.
- Я тут торчу уже пятьдесят три года, - беззаботно начал шериф, когда все расселись за столом. – Поэтому успел тут многого насмотреться. Многое заметить. Историй забавных хватает. И со временем даже старые начинают казаться куда интереснее. Вот, например, та кучка таосцев, что выбежала из бара. Похожи на пугливых козлят, да? Разве что зад не парализуется, когда чуют опасность. А чутье у них - будь здоров. Хоть в их родной стране им это и не помогло…
- Беженцы? – невинно спросила Сайра.
- Изгнанники, кроха, - махнул рукой Джам. – Их поймали за мародерство. Разграбляли бесхозные дома, чьи хозяева так и не вернулись с Войны Чести. После поражения Единству там, в Империи, вся инфраструктура под откос пошла. Государство понесло чудовищные убытки. Люди едва сводили концы с концами. Но память о прошлом там, по-прежнему значит больше, чем жизнь в настоящем. Вот только, что странно. В стране убийц, которая выросла на авторитете криминальных синдикатов, смертной казне предпочитают изгнание. Всех провинившихся чаше просто высылают из страны. Как это вот объяснить?
- В нашей стране, помимо искусства отнятия жизни превыше всего стоят семейные узы, - не постеснялся вступить в разговор Эш. – Конечно, я не могу понять всех сложностей обычных жителей Империи. Не мне судить простых людей – я сам из аристократического класса. Но те, кто навлек на себя гнев правосудия, получают кару куда более болезненную, чем просто смерть.