– Ты прекрасна, ириска, – пророкотал Кир, ловким движением заправляя одну из непослушных прядей мне за ухо.
Маг с восхищением любовался моим видом, чем вызывал моё искреннее смущение. Его голос с лёгкой хрипотцой, появившейся от сдерживаемого возбуждения, будоражил кровь и лишал меня всякой связи с реальностью. Мои ноги подкашивались будто сами по себе, и казалось, что лишь сильные руки некроманта продолжали поддерживать моё тело в вертикальном положении.
Его губы покрывали мою шею трепетными поцелуями. Ладони ласкали талию, мягко, но требовательно подбираясь к груди. Его желание без стеснения упиралось в моё бедро, вызывая почти болезненное ощущение незаполненности у меня между ног.
Неужели я и правда была готова отдаться мужчине прямо на балконе королевского дворца? Когда совсем неподалёку от нас праздновали коронацию высокопоставленные чиновники и лорды?
Да, была. Ведь речь шла о Лоранде.
И некромант каким-то образом чувствовал моё согласие.
Одним резким движением он развернул меня к себе спиной, чтобы я могла облокачиваться на перила балкона. Задрал узкую кружевную юбку моего платья и сбросил на пол ажурные трусики, не упуская возможности нарочито медленно провести ладонями по моим бёдрам, отчего моё лоно заныло ещё требовательнее прежнего, сводя меня с ума от желания почувствовать в себе мужчину. Каждый сантиметр его горячей, возбуждённой плоти, от которой меня отделяла лишь дорогая ткань безупречно сидевших брюк.
Подо мной разворачивался огромный город, в котором ни единая душа не имела понятия о моём существовании. В небе сияли сотни тысяч звёзд, появившихся в безмолвной темноте космоса задолго до моего рождения. В торжественном зале, буквально в нескольких метрах от меня, расположилось столько аристократов, сколько людей разных сословий и достатка жило в моей родной деревне. А позади, прямо за моей спиной, звучало лязганье расстёгиваемого ремня и шелест ткани брюк тысячелетнего некроманта, для которого вся моя жизнь была лишь крохотной пылинкой в песочных часах отмеренного ему срока.
Я могла бы показаться себе незначительной. Всё вокруг будто бы намеренно пыталось убедить меня в ничтожности моего существования. Но то, с какой лаской, с каким трепетом Лоранд поглаживал мои бёдра и талию, несмотря на почти животную позу, в которой я стояла перед ним, полностью открытая его желанию, и как нежно он целовал мою наполовину обнажённую платьем спину, внушало в меня уверенность в собственной важности.
Я была любима. Я была желанна.
И, что самое главное, я была свободна.
Напряжённое, тянущее ощущение между моих ног немедленно сменилось азартным предвкушением, стоило головке мужского члена прикоснуться к моему лону, бесстыдно пропитанному влагой, и слегка раздвинуть лепестки моих губ, пытаясь медленно и бережно проникнуть внутрь меня. От столь долгожданного ощущения с моих губ сорвался сдавленный стон, немедленно улетевший вдаль с неожиданным порывом тёплого ветра, поднявшегося откуда-то снизу, из-под дворцовой стены, и я тут же закусила собственный кулачок, боясь быть услышанной королевскими гостями.
Секунда, две, три… Ух, кажется, на этот раз пронесло.
К сожалению, первая попытка мага войти в меня не удалась – несмотря на испепеляющее меня изнутри желание, моё тело ещё не привыкло вмещать в себя мужскую плоть, и Киру пришлось ненадолго отступиться, собирая горячие капли моего возбуждения головкой своего напряжённого члена, вызывающе двигавшегося вперёд-назад вдоль моих складочек. Предвкушение близкого удовольствия мучило меня, скручивало в тугой клубок, заставляя требовательно тереться самым сокровенным местом о мужское естество. Я извивалась, переминалась с ноги на ногу и едва ли не хныкала в исступлённой мольбе насадить меня до предела, забыв о возможной боли и даже предпочитая её испытать.
Но некромант был непреклонен. Лишь собрав достаточно моей смазки, он крепко схватил меня за бёдра, лишая возможности двигаться, и мягко, не торопясь, толкнулся в меня снова, на этот раз проникая глубже и вновь срывая с моих губ блаженный стон удовольствия, успешно заглушённый моей собственной ладонью.
И всё же этого мне было мало. Эмоции били через край, нервы были буквально оголены, и я готова была взорваться от напряжения, если бы немедленно не получила желаемого. А потому, когда следующим движением, более резким и отчётливым, нежели предыдущие, Лоранд наконец-то заполнил меня до предела, прижавшись своими бёдрами к моим вплотную, я немедленно выгнулась, пронзённая сладким экстазом, и крепко закусила губу, лишь бы не закричать от счастья.