С другой стороны, если задуматься, те приказы, которые я отдавала призракам, всегда было необходимо проговаривать вслух, а произнесённые мысленно, они не работали. Да и некромант зачастую напоминал мне направлять силу именно в голос. Значило ли это, что “хотса” – просто старое название медиумов?
К сожалению, эта подсказка порождала во мне лишь больше вопросов, а утолить моё жгучее любопытство мог только один человек, до встречи с которым я уже буквально начинала отсчитывать часы.
Впрочем, не только стремление к познанию влекло меня к некроманту. Наш едва не случившийся поцелуй будоражил все мои помыслы, ни на секунду не оставляя меня в покое. Я знала: то, что произошло между нами, было запретным, недопустимым, но, несмотря на это, я не могла устоять перед мужчиной. Казалось, моё сердце было безраздельно отдано статному, мудрому магу, в глубине души которого таилась и жаждала вырваться на свободу невыразимая нежность, и я была не в силах противостоять вспыхнувшему во мне чувству.
Вечер долгожданной встречи с профессором наконец настал. Сама не зная, зачем, на сей раз я постаралась прихорошиться: аккуратными волнами уложила волосы, вставила в ушки серебряные серёжки-гвоздики, даже слегка подвела глаза. А ещё выбрала одно из своих любимых платьев: строгого фасона, подчёркивающее мою стройную фигурку, с красивой вышивкой искусственным жемчугом по воротнику. Поскольку за окном стояла середина октября, я набросила пальто и радостно поспешила в ставшее уже родным крыло тёмных искусств.
Вопреки предыдущим вечерам с некромантом, меня не сковывало ощущение неловкости или страха перед тем, как увидеть его: во-первых, если раньше моё чувство казалось мне безответным, то теперь, когда я ощутила отклик мужчины, мне стало намного легче мириться со своими эмоциями. А во-вторых, я жаждала наконец-то получить долгожданные ответы о том, что за магия жила внутри меня на самом деле.
Я не стала даже стучаться, просто вошла в кабинет некроманта, прекрасно зная, что он меня ждёт. Вопреки обычаю, профессор не сидел за своим столом, занимаясь чтением или разбором бумаг. Он стоял возле окна, повернувшись ко мне спиной, и у меня возникло странное ощущение, будто мужчина избегает встречи со мной, притворяясь, что разглядывает что-то снаружи.
– Добрый вечер, профессор, – по обыкновению поздоровалась я, снимая своё пальто и оставляя его на стуле.
– Добрый вечер, веда Моран, – каким-то странным тоном произнёс некромант, по-прежнему не поворачиваясь в мою сторону.
Я слегка заволновалась. Профессор выглядел каким-то подозрительным, и я стала тревожиться, что он передумал рассказывать мне о моей магии, как обещал в прошлый раз
– Я вас не отвлекаю? – решила уточнить на всякий случай, предположив сначала, что маг действительно чем-то занят, и ему сейчас просто не до меня.
– Нет, всё в порядке, я ждал вас, – некромант наконец повернулся, сделал пару шагов и опустился в своё кресло.
Я присмотрелась к профессору. Казалось, что его вид ничем не отличался от обычного. Такой же спокойный взгляд, безэмоциональный тон. И всё же я чувствовала лёгкое беспокойство. Словно по какой-то причине маг стал ещё более отстранённым, чем в наши первые встречи, и я никак не могла понять, что вызвало в нём такое изменение.
– Присаживайтесь. Сегодня мы с вами просто поговорим, – мужчина указал мне на гостевое кресло напротив своего стола.
Я послушно подошла и опустилась на мягкую подушку.
– Уверен, что за последние дни вы уже попробовали выяснить значение слова “хотса”. У вас получилось?
– Только перевод, со старого наречия. “Хотса” значит голос. Но к сожалению, больше ничего не нашла.
– Уже неплохо, – неожиданно похвалил меня вед, – Изучаете яре?
Я не поняла заданный вопрос, и, наверное, это было столь очевидно, что маг сразу уточнил:
– Яре – это название старого наречия. К сожалению, сейчас мало кто помнит это слово. Как и многое другое из тех времён.