– Ага! Вот он. Думаю, должен подойти.
Ина извлекла и расправила свою находку. Ей оказался красивый белый свитер с вертикальными бороздками. Глубокий вырез позволял слегка сместить предмет одежды на теле, оголив одно из плеч по своему желанию.
– Примерь? – предложила портальщица.
Не видя причины отказать, я разделась, стараясь не поворачиваться к подруге исполосованной спиной, и набросила платье, которое тут же изящно скользнуло по моему телу и выгодно подчеркнуло его достоинства, но притом вызвало лёгкое ощущение того, будто я осталась лишь в белье. Поэтому я быстро надела сверху предложенный свитер и перенесла вырез на гладкое, не израненное плечо.
– Как я выгляжу? – в комнате не было зеркала, лишь в ванной, потому я сперва спросила мнение подруги.
Ина деловито осмотрела меня, подбежала и подтянула рукава, так чтобы манжеты оказались около моих локтей, а затем аккуратно расправила складки.
– Идеально! – повторно оглядев меня после своих манипуляций, заключила портальщица, – Я теперь даже завидую.
Улыбнувшись подмигнувшей магичке, я прошла в ванную и довольно изучила себя в зеркале. Свитер подходил к платью, ничуть не умалял его изящества, но совершенно скрадывал возникшее ощущение обнажённости, даже несмотря на элегантно приоткрытое плечо. Находка подруги стала для меня идеальным решением проблемы, и я не преминула крепко обнять её в благодарность, вернувшись в нашу спальню.
Следующим вечером я стояла у того же зеркала и с удовольствием осматривала финальный образ. Девушка из отражения была не слишком похожа на привычную меня, но в том отчасти и заключалась суть Дня Предков: мы чествовали своих прародителей, но не забывали о древней и, казалось, маловероятной опасности быть унесёнными в Сады Святых. В этот праздник мы меняли свой облик так, чтобы остаться для духов неузнанными, и маска на лице вкупе с прочими ухищрениями по традиции должна была в этом помочь.
Мои волосы были уложены красивыми крупными волнами, макияжа было совсем немного – да и какой в нём был смысл, когда половина лица оставалась закрытой на весь вечер. Я лишь отметила губы лёгким розовым блеском. Подруга помогла мне подобрать украшения: длинные серебряные серьги и тонкое ожерелье, спускающееся под вырез свитера. Мой медный треугольник медиума выбивался бы из образа, но на предстоящем балу он был не нужен: маги скрывали как свои лица, так и сущности, а потому носить традиционные знаки отличия сегодня было запрещено. Браслет некроманта я тоже оставила в шкатулке, и это не было моим собственным желанием: артефакты на торжество проносить было также нельзя.
Ина, кажется, серьёзнее меня отнеслась к обычаю менять свою внешность: вопреки привычным легкомысленным нарядам, сегодня на ней было роскошное изумрудное платье в пол с длинными ажурными рукавами, шнуровкой на спине и откровенным разрезом, спрятанным в складках юбки. Странная разноуровневая стрижка была спрятана в сложной высокой причёске. Лицо закрывала однотонная бархатная маска. Словом, если бы я не видела подругу в момент преображения, ни за что не смогла бы узнать её в этом, не побоюсь слова, костюме.
Взявшись под руки, мы вместе отправились к старому зданию академии, весело болтая по дороге, и уже довольно скоро тропинку перед нами залил непривычно яркий свет, сияющий из высоких окон торжественного зала, в любой иной день погруженного во мрак. С тех пор как построили новый учебный корпус, эти помещения были почти заброшены и использовались лишь во время проведения праздников. Таких, как сегодня.
Ина, заканчивающая свой последний год в академии, почти не обращала внимания на сияющее здание, будучи уже привычной к нему. Для меня же это было первое торжественное мероприятие, и оттого я любовалась строгой архитектурой, столь отличающейся от лёгкого и воздушного нового корпуса, пытаясь вообразить, как красиво будет внутри.
Иржи Лунд, как и обещал, ждал меня у входа. Не узнать его было сложно, несмотря на белоснежную строгую маску: грива светлых волос падала на плечи, а белая рубашка была расстёгнута на пару пуговиц, демонстрируя крепкие мышцы, которые, впрочем, никакая одежда и так скрыть не могла.
– Передаю из рук в руки,– объявила Ина, когда мы подошли к самородку, и высвободила свой локоть из моего захвата, – Приятного вечера, голубки!