— Почему же? — прохладно уточняет он.
— Потому что у меня есть работа, и в содержании я не нуждаюсь! — отвечаю резче, чем хочу.
— Я всего лишь предлагаю то, что имею сам, — произносит он, немного помедлив. — У меня и в мыслях не было обидеть тебя, Адель. Скажу откровенно, мне с тобой хорошо, но в силу занятости я не могу подстраиваться ещё и под твои рабочие графики. Поэтому предлагаю вполне удобный вариант отношений. Я хочу, чтобы ты была рядом всегда, когда мне это понадобится.
Теряю дар речи. Растерянность холодком проносится по спине и стрелой бьёт в голову. Я так и зависаю с открытым ртом, пока в салоне автомобиля царит полная тишина, а когда наконец прихожу в себя, на смену растерянности приходит злость. Я что — вещь, чтобы меня доставать из шкафа, когда понадоблюсь?!
Но Марк не видит в своих словах ничего предосудительного. Для него это норма. Обеспечивать женщину, к которой «пока» имеешь интерес, и получать её взамен полностью, когда захочешь. Только я на подобное подписываться не собираюсь.
— Спасибо за предложение, — чеканю сквозь зубы. — И за отличные выходные. Но, пожалуй, мой график останется без изменений.
Дёргаю ручку, намереваясь выйти, но дверь заблокирована. Бросаю на Марка вопросительный взгляд и жду, когда он откроет. Его лицо остаётся таким же невозмутимым, как и минуту назад, я же киплю от негодования и чувствую себя по-настоящему гадко.
— Это значит — нет? — спокойно уточняет он.
Какой сообразительный!
— Именно так, — отвечаю холодно.
Марк чуть заметно кивает, в глазах — сплошное безразличие. Словно в них и не было того огня, что полыхал буквально этим утром.
От этого резкого контраста моё сердце жалобно трепыхается в груди. Мне становится понятно, что других вариантов этот мужчина не рассматривает. Либо так, либо никак. Нажав на кнопку разблокировки, Марк ровным тоном произносит:
— Подумай, Адель. У нас ещё есть время.
С горькой усмешкой качаю головой и выхожу из машины. Не знаю, о чём тут можно думать, для меня всё предельно ясно. Мы с Марком из разных миров. И я не знаю, что должно произойти в моей жизни, чтобы я стала смотреть на всё так же цинично, как и он…
Глава 7
Вся следующая неделя шла своим чередом. Сестра выписалась с больничного, я занималась переводами дома, а Марк нет-нет, да напоминал мне о своём существовании каким-нибудь презентом. В основном это были цветы. Роскошные букеты с какой-нибудь романтичной надписью, но ни одного приглашения на ещё одно свидание. Он словно подогревал мой интерес, не давая о себе забыть. Да и как можно забыть такого мужчину? Слишком уж запоминающиеся выходные мы провели вместе. Я даже начала пытаться посмотреть на его условия его же глазами. Успешный обеспеченный мужчина, который имеет всё, что пожелает. Он привык диктовать свои условия и ведёт жизнь так, чтобы окружающие подстраивались под него.
Но тут он ошибся. Я не из тех беззаботных барышень, которые живут за счёт личного спонсора и радуются жизни. И если я каким-то образом дала Марку повод думать иначе, меня это ровным счётом ни к чему не обязывает.
***
В пятницу сестра планирует позвать в гости двух своих подруг, а я, впрочем, как и всегда, автоматом получаю пригласительный билет на «вечерние посиделки». Именно поэтому мне вручают список необходимых продуктов, которые нужно закупить к приходу Дашки с работы. Выполнив порученную миссию, я останавливаюсь у двери с полными пакетами в руках. Ворчу себе под нос, что не подготовила заранее ключ, и в этот момент дверь со скрипом приоткрывается, словно от сквозняка. Удивлённо оглядываюсь по сторонам и носком сапога открываю дверь ещё шире.
— Даш, ты уже пришла? Почему дверь не заперла? — кричу я, переступая порог, и в следующий миг застываю от шока.
Пальцы рук слабеют, пакеты выскальзывают из рук, а глаза округляются от страха. Я смотрю на погром в нашей уютной прихожей и не верю своим глазам. Что здесь произошло?
— Даша? — зову, едва узнавая свой голос.
Ответа нет, но в её комнате раздаётся грохот. Я с визгом подскакиваю на месте и хватаюсь за фен, лежащий на тумбочке, как за оружие. Но в следующую же секунду бросаю его на пол и намереваюсь сбежать, как вдруг слышу надломленный голос сестры: