— Вот хорошая лошадка, правда? — Майкл остановился около гнедой, запряженной в черную коляску. Ею управлял седой старик.
— Очень хорошая, — кивнула Эмма.
Они подошли поближе, и извозчик широко им улыбнулся.
— Залезайте, ребята. Полчаса за пятнадцать долларов.
Майкл помог Эмме сесть. Устроившись на небольшом кожаном сиденье, она поняла, как в коляске мало места. Им с Майклом придется сидеть вплотную друг к другу. Она будет касаться его. О, Боже!
Майкл подошел к извозчику, вынул из кармана деньги и протянул их старику, что-то сказав при этом. Тот кивнул, еще раз широко улыбнулся, а Майкл забрался в коляску и сел рядом с Эммой. И сразу же оказался плотно прижатым к ней.
Не успела Эмма опомниться и привыкнуть к столь тесному соседству, как коляска дернулась и девушка резко наклонилась вперед. Майкл поспешил поддержать ее, и его рука коснулась груди Эммы.
Коляска покатилась, Майкл убрал руку, а Эмма задохнулась от волнения. Впрочем, она уверяла себя, что Майкл, как галантный кавалер, просто постарался уберечь ее от удара головой.
Майкл, сам немного взволнованный, сказал:
— Здесь очень красивые здания, правда?
Эмма подняла глаза и удивилась: они отъехали уже довольно далеко от площади.
— Где мы?
— Мы едем в совершенно особое место.
— Мне казалось, что мы собирались прокатиться по Джексон-сквер.
— Не сегодня.
Эмма обернулась и посмотрела Майклу в лицо.
— Вы меня похищаете?
— На час или два.
— Значит, мне есть чего бояться?
— Только внезапных остановок.
Эмма засмеялась и откинулась назад, опустив голову на кожаную подушку. Как уютно и легко находиться в маленькой тесной коляске рядом с Майклом! Она решила больше не задаваться вопросом, почему Майкл оказался здесь, рядом с ней. Лучше просто наслаждаться его обществом!
Довольно долго они ехали молча. Эмма разглядывала старинные здания, стараясь оценить их архитектуру, но на самом деле все ее мысли были устремлены к Майклу. Эта ночь принадлежала ей. Она была ее наградой. Завтра она проснется прежней Эммой, вернется к работе, дому, ежедневным проблемам. Но сегодня, в этот сказочный вечер, она чувствовала себя Золушкой, Спящей Красавицей, Принцессой...
Майкл увидел улыбку на губах Эммы. Ему все происходившее тоже доставляло удовольствие, и это облегчало его задачу. Почему бы сейчас не расспросить Эмму о «Транско»? Она как будто не возражала поговорить о делах компании. Так чего же он ждет?
Но с Майклом происходило что-то странное. Ему хотелось доставить Эмме удовольствие. Не простое удовольствие — ему хотелось поразить ее так, чтобы увидеть, как широко откроются от изумления ее глаза. Показать ей то, чего она раньше никогда не видела. Почему ему этого хотелось? Майкл не знал.
Отличалась ли эта женщина от любой другой? Майкл встречался и с топ-моделями, и с актрисами, и со знаменитыми красавицами. Он общался с исключительными женщинами — умными и элегантными. Но в Эмме было что-то особенное. Может быть, легкость улыбки? Мягкость голоса? А может быть, ясные зеленые глаза, которые, казалось, ничего не таили?
Однако ему лучше не думать об этом и научиться преодолевать соблазны. К концу сегодняшнего вечера он должен получить ответы на все свои вопросы.
Майкл повернулся, готовый о чем-то спросить девушку, но увидел, как она сорвала листок с низко наклонившейся ветки дерева и коснулась им нежной щеки. Разве можно было одновременно думать о делах и смотреть на Эмму? Легкий ветерок сдул все вопросы с губ Майкла. Он просто любовался тем, как она нюхает листок, закрыв глаза и улыбаясь улыбкой Моны Лизы.
Майкл остро ощутил желание быть рядом с этой женщиной. Что, если завтра он не поедет домой? В конце концов, какое значение имеет один-единственный день?
Эмма сидела задумавшись и очень удивилась, когда, оглядевшись вокруг, поняла, что они въехали в деловую часть города, где на пустынных улицах стояли огромные безликие здания учреждений и контор. Эмма нахмурилась, но промолчала.
А Майклу не терпелось поскорее добраться до огромного пакгауза, в котором хранились настоящие — на его взгляд — сокровища.
Эмма недоумевала.
— Это и есть то самое особенное место?
— Подождите.
— Ну, что же... Если вы хотели сбить меня с толку, вам это удалось. Поздравляю.
— Я вовсе не к этому стремился.
— А к чему же?