– О, не стойте там. Пожалуйста, помогите мне! – простонала Роза из-под кровати.
Поскольку его присутствие обнаружили прежде, чем он успел принять решение, Джефри весело спросил:
– И в чем же требуется моя помощь? Я должен присоединиться к вам под кроватью или попытаться вытащить вас оттуда за ноги?
– О, лорд Уайз! – выдохнула Роза. Высунув голову, она не могла больше произнести ни слова и только таращилась на его прекрасное лицо. Его улыбка была так нежна, так искренна и ямочка на правой щеке сверкала так весело, что она почти забыла, какое неблагородное зрелище представляет. – Я думала, это Летти.
– Нет, я не Летти, но, может, вы примете мою помощь в ее отсутствие?
– Ох, опять этот Вилли! Он украл у Шэрон – я хочу сказать, у мисс Бартли-Бейкон – перо, и я не могу дотянуться до него. Он все время ускользает от меня.
– Ну, я могу напасть с другой стороны, и мы быстро загоним негодника в угол. Согласны? – великодушно предложил Джефри. Быстро обойдя кровать, он встал на одно колено и поднял покрывало. Вилли сгорбился над добычей как раз посередине, оставаясь вне досягаемости с обеих сторон. Он пригнулся еще ниже и прикрыл перо лапами, в то же время готовясь избежать новой угрозы.
– О, Вилли, – упрекнула Роза, протискиваясь дальше под кровать. – Ну, неужели обязательно так безобразно вести себя?
Джефри упал на оба колена и сунул голову под кровать, затем лег на живот и заполз поглубже. Вилли, чувствуя реальную угрозу с его стороны, быстро отскочил от протянутой руки и попал прямо в объятия Розы.
– Ага! Попался! – воскликнула она, быстро выхватывая у него перо и победно размахивая им.
Джефри невольно улыбнулся, он не мог устоять против ее детской неугомонности.
– Господи, Роза! Что вы там делаете? – спросила леди Лавиния, останавливаясь в дверях и заглядывая в спальню. Роза поспешно выползла из-под кровати и вскочила на ноги. Спрятав мокрое испорченное перо в складках юбки, она мило улыбнулась пожилой даме. Маркиз поднялся с другой стороны кровати, невозмутимо отряхивая пыль с колен. Шокированная до глубины души видом сына, вылезающего из-под кровати Розы, растрепанного, со съехавшим набок галстуком, леди Лавиния прижала руку к груди и воскликнула:
– О Боже! Джефри! Как ты оказался под кроватью Розы?
– О, мама, ничего особенного. Я просто помогал Розе. Видишь ли, Вилли… – смущенно начал он, понимая, что сейчас у него явно виноватое выражение лица.
– О… – вздохнула Роза и предостерегающе замотала головой, надеясь сохранить в тайне проделку Вилли. Хотя бы до тех пор, пока Летти не попытается как-нибудь привести перо в порядок.
– Я хотел сказать, гм, то есть… – забормотал Джефри.
Бесподобно красноречивый в парламенте, он никак не мог подобрать слова, чтобы объяснить необычную ситуацию.
– Ах, ладно! Но я действительно боюсь за твой разум, Джефри. И если бы твой отец был жив, клянусь, я обвинила бы его во лжи: в день свадьбы он поклялся, что в его семье не было сумасшедших. Или ложь, или… – леди Лавиния сурово посмотрела на Розу, – дурное влияние. В любом случае, Джефри, если ты не извинишься за свою утреннюю непростительную грубость, я умываю руки. Я буду ждать у себя, а ты обдумай свои поступки и их последствия.
Ошеломленное молчание воцарилось в комнате после ухода леди Лавинии. Роза беспокойно терзала нижнюю губку маленькими белыми зубами, затем рискнула бросить взгляд из-под ресниц на наказанного сына. Лицо лорда Уайза выражало такое полное недоумение, что Роза с трудом подавила неожиданное желание рассмеяться. Неужели у него никогда раньше не было разногласий с матерью? Их взгляды встретились, затем озорная усмешка осветила его лицо, заиграла ямочка на правой щеке. Роза восторженно хихикнула.
Быстро подойдя к двери, чтобы закрыть ее – не дай Бог, мать услышит их веселье, – Джефри предостерегающе покачал головой. Роза больше не могла сдерживаться и рассмеялась по-настоящему. Он подошел к ней и погрозил пальцем.
– Вы возмутительны, милая Колючка. Поссорили меня с матерью и должны за это заплатить, – предупредил он, хватая ее за руки и шутливо встряхивая. – Теперь успокойтесь, или она вернется и отшлепает нас обоих за непослушание.
Роза лишь беспомощно хихикала, представляя, какие неприличные образы витали в голове добродетельной леди, когда она увидела их, вылезающих из-под кровати. Она еще громче захихикала, быстро выворачиваясь из его рук. Озорные искры засверкали в глазах лорда Уайза, и он стал угрожающе приближаться, заставляя ее отступать, пока ее ноги не ударились о кровать.
– Вам следует преподать урок. И это единственное, что я могу придумать для воспитания непослушного ребенка, мисс Роза Лэм, – пригрозил он и, схватив ее запястье, медленно притянул к себе.
– Нет, вы не… – взвизгнула Роза, подумав, что он собирается шлепнуть ее, и снова захихикала.
Вначале Джефри действительно собирался отшлепать ее, как того заслуживает любой непослушный ребенок, но, притянув ее к себе, вдохнул нежный аромат сирени и увидел веселый розовый ротик, такой соблазнительный, что он не мог сопротивляться. Его крепкие прохладные губы прижались к ее рту легким поцелуем. Ее губы были теплыми, податливыми и совершенно неопытными. От этого украденный поцелуй сделался еще слаще. Он крепче сжал ее в объятиях, продолжая поцелуй, пока она чуть не задохнулась. Джефри поднял голову, но лишь затем, чтобы с изумлением взглянуть на нее.
Роза, также изумленная, попыталась отступить и плюхнулась навзничь на кровать. От ее резкого движения Джефри потерял равновесие и упал на нее, прижав к подушкам и впившись в ее губы долгим чувственным поцелуем. Желание обожгло его, и он очень осторожно и ласково лег поудобнее, наслаждаясь прикосновением к ее груди. Он страстно желал обнять ладонями ее грудь и чувствовать, как возбужденно твердеют соски под его пальцами. Он хотел показать своей маленькой Колючке, что такое мужчина в пылу страсти. Он хотел сорвать одежду с ее тела и ласкать нежную плоть, разбудить ее чувственность и довести ее до сладких слез. Он хотел услышать ее мольбы о том, чему она не знала названия. Он хотел… Неожиданно он отпустил ее губы и, отстранившись от нее, встал.
– Роза, я поступил гнусно и прошу у вас прощения. Говорил, что не буду навязываться вам, и тут же обманул ваше доверие. Роза, простите меня. Мое поведение достойно порицания, если не сказать больше, – извинялся он, взъерошивая кудри и виновато откашливаясь. О чем он думал, так набросившись на это дитя? Черт побери, возможно, мать права. Возможно, он действительно лишается разума.
Роза быстро села и смущенно пригладила волосы.
– Нет, это я… м-мне следует извиниться. Мне так жаль, что я причина ваших разногласий с матерью. И потом, я смеялась над вами…
– Ах да, еще это, – он быстро поправил одежду и снова провел рукой по волосам. – Полагаю, я должен поступить как послушный мальчик и извиниться перед матерью. Получить нагоняй и все такое.
Джефри прошел к двери и, тихо открыв ее, оглянулся на Розу. В его глазах светилось такое напряженное размышление, что она покраснела и поспешно встала с кровати. Он заметил, как ее дрожащие руки бессознательно разглаживают юбки. Затем, будто не в состоянии унять дрожь, она прижала пальцы к припухшим от поцелуев губам, и это движение заставило его взгляд задержаться на них. Ему очень хотелось вернуться и снова вкусить сладость ее губ. Но он лишь кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь.
Роза опустилась на кровать, сжав сложенные на коленях руки. Ее сердце бешено колотилось, казалось, что не хватает воздуха для дыхания. Никогда, даже в самых смелых своих мечтах, она не представляла, что поцелуи лорда Уайза могут быть… такими совершенными, такими обворожительными, такими…
Вдруг дверь снова распахнулась, и Роза испуганно вскрикнула. Джефри, большой и властный, заполнил дверной проем. Он ошеломленно глядел на нее несколько секунд, затем, как будто решение пришло к нему давно и просто оставалось невысказанным, спокойно заявил: