Выбрать главу

– Джош? – В голосе мистера Макманна звучало нескрываемое раздражение.

– Да-да, я сейчас. – Джош стоял на сцене, вытянув руки по швам. – Э-э… как там…

– «О, по рукам! Теперь я твой избранник!» – прошипела Тильда, играющая Джульетту, и во взгляде, брошенном на Ромео, отразилась не любовь, а нечто весьма близкое к ненависти.

– Точно, спасибо!

О, по рукам!Теперь я твой избранник!Я новое крещение приму,Чтоб только называться по-другому.

Джош принялся читать свою роль, и читал ее плохо.

Жасмин, прятавшаяся в темноте за занавесом, поморщилась и поежилась – настолько ужасно было слышать неправильные интонации и деревянный голос.

С каждым часом, проведенным на сцене, Джошу становилось все хуже. Его напряжение росло, и он совершенно откровенно нервничал. Собственно, к тому имелись все основания. Клео не отвечала на его звонки, Эми не отвечала на звонки Жасмин, а ток-шоу Опры должно выйти в эфир через двадцать пять минут. Мо по своим каналам пыталась раздобыть техническую запись программы, чтобы знать, к чему готовиться.

– Так, десятиминутный перерыв, а потом все сначала, – объявил мистер Макманн и со стуком захлопнул сценарий.

– Перерыв! – завопил Пагстер. – Всем быть на местах в три сорок семь!

Затаив дыхание, Жасмин наблюдала, как актеры сбрасывают с себя личины своих персонажей и опять становятся современными людьми. Они разбрелись кто куда, в основном выпить кофе и покурить. Многие прошли мимо Жасмин, не заметив тонкую фигурку, скрытую складками тяжелой ткани занавеса.

Джош тоже двинулся в ее направлении. Жасмин видела, что лицо его искажено гримасой растерянности и стыда. Он стукнул себя кулаком по лбу и пробормотал:

– Дурак, какой я дурак!

– Пс-ст!

Джош вздрогнул, но потом увидел Жасмин и смущенно улыбнулся.

– Ты давно там прячешься? – спросил он.

– Достаточно давно.

– Они все меня ненавидят. Когда эти люди смотрят на меня, у меня все болит, словно кинжалы вонзаются в тело…

– Твое поведение вполне объяснимо, поэтому не переживай. До начала шоу осталось двадцать две минуты.

Джош вздохнул. Они не увидят передачу вовремя, потому что слишком много работы, но Мо сделает запись, и они посмотрят ее позже. А заодно она должна подготовить подходящий к случаю пресс-релиз.

Жасмин смотрела на Джоша, и сердце ее наполнялось жалостью. Ему трудно, и он мучается от того, что не может правильно выстроить свою роль… Слишком много проблем для одного. «Вдруг я смогу ему помочь?» Ей самой стало неловко за свои мысли, и Жасмин смущенно хихикнула. Это будет ужасно… но смешно. И поможет Джошу, а он сейчас – самое главное. Можно расценивать это как профессиональный долг, она ведь заинтересована в успехе спектакля! Как говорится, шоу должно продолжаться. А еще можно просто честно признаться себе, что она хочет Джоша. Вот прямо здесь и сейчас. Жасмин оглянулась на техников, которые прилаживали какое-то оборудование над сценой, и, схватив Джоша за одежду, потянула глубже в тень.

– Иди ко мне. У нас есть десять минут.

– Для чего? О, ты хочешь?.. Кто бы мог про вас такое подумать, мисс Бернс! – Его глаза вспыхнули, и впервые задень он напомнил настоящего Джоша.

– Я собираюсь вдохновить тебя перед следующим раундом. Ну, давай, быстро! – Она обвила руками его шею и поцеловала в губы, стараясь, чтобы поцелуй зажег мужчину, передавая пламя, уже горевшее внутри ее тела. «Я буду твоей Джульеттой», – думала она.

Джош усмехнулся и сразу стал похож на Ромео. Схватив край занавеса, Жасмин повернулась, заключив их в тяжелый и плотный бархатный кокон.

Он прижал к себе Жасмин и развернул ее, чтобы спиной она опиралась о стену. Поцелуй длился долго, и у обоих перехватило дыхание.

– Как насчет секса? – промурлыкала Жасмин. – Думаю, Ромео и Джульетта были бы не против: они так же с ума друг от друга сходили…

Он страстно целовал ее шею и грудь, и удерживать в голове хоть какие-то мысли было непросто, но Жасмин шептала:

– Ты такой же, как он, потому что Ромео влекла любовь и физическое желание, которому он не мог противиться…

– Влечение, которое заставляет людей делать всякие глупости? Как мы сейчас? – выдохнул он и услышал ее тихий стон, когда его ладонь скользнула под юбку.

– Именно такие. – Жасмин прижималась к нему, чтобы он ощутил все ее тело – пики отвердевших сосков, бедра, призывно выгибающиеся навстречу его ласкам. Время от времени Жасмин посматривала на занавес, который окутывал их тайну. Ткань была старой, но ее богатый бордовый цвет сохранился во всей ее теплой красе и плотности.

Джош поднес к глазам светящийся циферблат своих часов:

– У нас восемь минут.

– Тогда прекрати разговаривать и займись делом.

Они развернулись, и Джош оперся спиной о стену. Подхватив девушку ладонями под попку, он приподнял ее, и Жасмин закинула ноги ему на спину. Они двигались ритмично, и Жасмин старалась сжаться в комочек и прильнуть к Джошу как можно ближе, чтобы лопатки ее не касались занавеса и чтобы никто не заметил движения… а потом она забыла про занавес и про все остальное и остался только Джош и их тела.

Люди постепенно возвращались на сцену, они слышали их шаги и голоса.

– Жасмин…

– Ш-ш-ш.

Лишь бы не закричать, хотя удовольствие требовало выхода… Она постаралась двигаться быстрее, понимая, что времени у них мало.

– Жасмин…

– Господи, ну что?

– Ты думаешь, я смогу это сделать?

– У тебя здорово получается. Только лучше молчи…

– Нет, я не про секс. Я про роль Ромео.

Сжав зубы, Жасмин заставила себя остановиться. Вдох, выдох.

– Ты один из немногих актеров, которые действительно понимают людей, чувствуют их. Ты помог мне, сделал для меня то, чего не сумел никто другой: ни книги, ни врачи. Я поверила тебе, бросила дурацкие пособия и методики, и вот я здесь. Ты должен сделать то же самое для себя самого: не вспоминать, как это должно быть с точки зрения того или иного автора, а говорить и играть так, как ты чувствуешь… А теперь замолчи, и мы тут вообще-то любовью занимаемся!

Он нежно коснулся поцелуем ее губ – не со страстью, а с благодарностью. Они снова двигались, двигались, и движение это казалось божественным, и Жасмин готова была взлететь высоко-высоко…

– А что насчет тебя?

– Ты опять?

– Раз ты веришь, что я правильно понимаю, чувствую людей, то я хочу высказать свое мнение о тебе.

– Позже!

– Я думаю, дело не в Радже и его приятелях.

– Джош, не надо! Не сейчас!

– Твоя проблема в том, что ты хочешь привлечь к себе внимание. Но ты слишком совестлива и скромна, чтобы признать, что тебе необходимо это внимание, а потому ты всячески стараешься его избежать… Но при этом подсознательно жаждешь именно славы, или известности, или понимания – чего угодно, только не доли мышки-невидимки. И чтобы освободиться, ты должна это признать и понять, что ты замечательный человек, который действительно заслуживает внимания и признания.

Джош еще не договорил, но движения его стали быстрее, резче, и через несколько секунд Жасмин впилась зубами в его плечо, чтобы сдержать рвущийся с губ стон наслаждения. Джош продолжал двигаться, но и он достиг оргазма через несколько секунд.

Он по-прежнему держал ее на руках, прижимая к себе крепко-крепко. Поцеловал в лоб, лизнул испарину и прошептал:

– Ты хочешь меня, хочешь известности, хочешь оказаться в центре внимания. И самое важное, что ты всего этого достойна. Подумай об этом.

Еще некоторое время они стояли, наслаждаясь запахом и теплом друг друга. Потом тела их неохотно разомкнулись, и они торопливо привели в порядок одежду. Он провел рукой по волосам, Жасмин поправила ему воротничок.

– Не понимаю, что ты мне здесь наговорил, – пробормотала она.

– Начали! С первой сцены! – раздался голос Пагстера. – Где Джош?

– Мне пора. – Он начал выпутываться из занавеса, но Жасмин поймала его за руку.

– Ты сможешь сделать это? – спросила она.

– После такого вдохновляющего напутствия? Я буду лучшим! – Он поцеловал ей руку с грацией истинного вельможи пятнадцатого века и вышел на сцену.