- Готова поговорить нормально?
Она сглатывает и осторожно кивает. Демьян молча отходит и жестом показывает на выход из ванной.
Пока вымывают полы и мы получаем свои порции виски, девушка напряженно молчит, поглядывая то на нас, то на место, где только что лежал охранник.
На ней - простые голубые джинсы и белый свитер. Длинные волосы расчесаны, хоть и здесь нет ни расчески, ничего, что может ей помочь быть красивее. Но ей ничего и не нужно, я с больным удовольствием признаю, что она красива. Даже с пластырем под губой, который наложила домоправительница Татьяна. С разбитым губами.
А как мой член смотрится меж ее бедер...
Нельзя! Нельзя, мать твою!
6. Демьян
Постепенно, пока гостевую спальню моют от крови, я успокаиваюсь от внезапной ярости и гнева. Я ненавижу, когда подчиненные делают то, что не стоит. Или что категорически не стоит.
Интересно, что эта маленькая девочка набралась смелости убежать от Юлиана и вообще решилась на это. Хотя я представляю, как он наблюдал за ней - через экран телефона, где у него сосредоточено семьдесят процентов его бизнеса. Осуждать - глупо, но как итог - едва ли не упустил девку.
Пару ночей назад я впервые в жизни не смог совладать с собой. Вот в прямом смысле. Даже сейчас, делая выстрел в охранника, я точно понимал, куда попаду и что хочу доказать. Я полностью отдавал себе отчет.
Вообще, я пришел к ней после капельницы сразу. Саня отчитался, сказал, что она уснула. А меня взбесило, что она посмела заснуть. Пока я и Юлиан сходим с ума от чувства гнева и мести, она решила поспать!
Пришел в спальню, где давно никто не спал. Непривычно видеть здесь кого-то, да и мне больше нравилось жить в квартире, чем здесь, но в доме есть место для всей охраны и здесь хранилось много документов и большинство физических денег в валюте. Поэтому здесь находилась охрана круглосуточно.
Присел на кресло и закурил, рассматривая спящую диллершу. Сопящая девушка выглядела совсем беззащитной и симпатичной. Сложив руки под щекой, она сладко спала, надув губки. У нее дрожали веки с длинными ресницами, волосы ровными волнами по подушке, само тельце находилось на одной четверти кровати, выглядела совсем маленькой, милой. Совсем не в моем вкусе. Во-первых, люблю ярких, во-вторых, на одну ночь.
Докуриваю, тушу сигарету в пустой пепельнице на тумбочке и подхожу к девушке. Не в моем вкусе, но почему же колом стоит член? Почему я подхожу, чувствую ее запах - совсем не яркий, но приятный аромат тела, который привлекал меня, мои инстинкты. Больше реагировал неандерталец, который видит тело и берет его, чем разумный человек. Но терпеть я не мог. Мало того, что во мне было больше бутылки виски, так еще и здесь эта девка, грязная сука, по вине которой умерла сестра Юлика. И почему именно в эту девку я со звериным наслаждением, рыком, вставляю каменный член? В узкую маленькую пизденку и чувствую натуральную боль и сам. Неудивительно, что она кричала от боли, что кровь едва ли не фонтанировала из влагалища и залила пол кровати и все постельное.
Но кровь в ту ночь служила смазкой. Её слезы - признаком, что у нее есть чувства и ей больно.
И да, я упивался этой болью. Я сгорал от нее, хотел большего, не просто придавить ее к матрасу и трахать, а и чтобы она стонала от удовольствия. Миленькие круглые глазки бы смотрели на меня своей голубизной, манили и топили в бескрайнем море, словно слепого котенка. Я хотел тепла, девичьего, нежного и ласкового. Внутри меня зверь ластился к ней, когда вдоволь насытился ее кровью. Он улыбался окровавленой пастью и мурчал на оргазме, он хрипел, кончая и обливая ее спермой.
Наверное, в ту ночь я ее убил. Морально. Но тогда я был уверен на сто процентов, что она причастна.
А сейчас, наблюдая за ней и зная результаты анализов... Думал лишь о том, что она может спастись от моих пацанов, согласившись принадлежать мне. Возможно, Юлиан не поймет, но это выше моих сил. Я не отпущу ее, внутренний демон умрет без ее запаха, перестанет замирать и тонуть в её голубом море. Я поерзал на кресле, понимая, что ушла Таня несколько минут назад, а мы оба молчим. Смотрим на девочку, скромно сидящую на кровати и смотрящую в окно. Впервые за три дня я позволил открыть здесь окна. Не боюсь, что она узнает, где находится, просто темница не должна быть курортом.
- Итак, начнем?
Она вздрагивает от моего голоса быстро переводит взгляд на меня. Боится. Нервно опускает взгляд на кобуру, сглатывает.
Кстати, она за эти дни ничего не ела. На воде живет. И таблетки от боли или поддержания иммунитета тоже не пьет. Саша старался, подбирал минут тридцать каждый препарат, а она носом воротит.